Бунт отверженных

– Что можешь сказать хорошего, Константин Николаевич? Чем я могу обрадовать руководство республики?

Наумов усмехнулся. Нужного всем рецепта он, похоже, тоже не знал.

– Сложно работать, – словно разговаривая сам с собой, произнес он. – Группировка создана по территориальному принципу, и внедрить в их среду агентуру со стороны пока не получается. Сами ребята на контакт с милицией не идут. Правда, начальнику отдела Белову удалось завербовать одного паренька, но тот из пехоты и не располагает сведениями о лидерах группировки и их планах. Буквально вчера от него было получено сообщение о вылазке группировки. Однако, куда конкретно они собираются ехать, он не сообщил. Я отправил ее в Ленинский ОВД, но они ее, похоже, еще не получили.

– Еще что-то есть существенное?

– Есть информация о том, что часть группировки стала заниматься грабежами и разбоями. Однако, как ни странно, нами не зарегистрировано ни одного подобного преступления. Вчера Балабанов разговаривал с одним из потерпевших, у кого ребята с «Тяп-Ляпа» отобрали не только большую сумму денег, но и товар.

– И что?

– Молчит. Отрицает подобный факт, хотя неделю назад жаловался своему товарищу.

– Ничего удивительного в этом нет. Запугали, вот он и молчит. Не верит, что мы сможем его защитить.

Министр сделал паузу и внимательно посмотрел на Наумова.

– Еще что-то есть?

Тот отрицательно покачал головой.

– Константин Николаевич! Советую выделить одного из опытных сотрудников и возложить на него работу по этой группировке. Необходимо детально разбираться по каждому подобному случаю. Нужно убедить людей, что мы не боимся и делаем все, чтобы ликвидировать банду.

– Все ясно, товарищ министр. Я могу идти?

Министр махнул рукой и достал из шкафа шинель. Через десять минут он уже был в обкоме КПСС.

***

Первый секретарь обкома КПСС сидел за большим столом и, не отрывая взгляда, смотрел на выступающего перед членами бюро – министра внутренних дел. Он еле сдерживался от охватившего его гнева. Он закрыл на какой-то миг глаза и попытался внутренне заставить себя сосредоточиться на докладе. Однако, у него ничего не получалось. Впервые за все годы знакомства, министр вызывал у него полное непонимание. Наконец, он не выдержал и прервал доклад. Это было нетактично, но он знал, что никто из сидящих в зале подчиненных его не осудит.

– Товарищ министр! Мы вас пригласили не для того, чтобы услышать от вас такие не свойственные духу времени выражения, как организованная группировка, хулиганствующая группировка. Я бы хотел вам напомнить, что сейчас не двадцатые годы, когда повсеместно отмечались акты бандитизма. Мы живем в стране победившего социализма, и всем собравшимся здесь чужды ваши высказывания о нашей молодежи. Вы только посмотрите, что творит наша молодежь. Ударными темпами строится автогигант, растет и хорошеет город химиков. Мы, конечно, понимаем вашу тревогу и озабоченность. Однако поймите нас правильно, в стране с развитым социалистическим строем не может существовать бандитизм, бандитские молодежные группировки. Не нужно сгущать краски. Неужели вы сами не понимаете, что для возникновения бандитизма нужны определенные политические условия, которых в нашей стране нет, и не может быть. Все эти массовые драки – самое обыкновенное хулиганство. Вам и вашим сотрудникам нужно более тесно работать с такими общественными организациями, как ВЛКСМ и профсоюзы. Там, где эта работа поставлена хорошо, нет подобных проявлений. Разве я не прав, товарищи?

Он сделал паузу и окинул всех пронзительным взглядом, от которого у отдельных членов бюро мурашки побежали по коже. Он снова повернулся к замолчавшему министру.

– Вот вы скажите мне, товарищ министр, когда вы последний раз разговаривали на эту тему с Первым секретарем Городского комитета партии? Вот видите, не можете сказать. Если бы вы чаще общались с ним, то, наверняка, уже давно решили бы эту проблему.

Он снова замолчал.

– Считаю доклад министра внутренних дел принять к сведению. Рекомендовать Министерству внутренних дел ТАССР и городскому комитету КПСС усилить работу партийных и комсомольских организаций не только на предприятиях, но и в учебных заведениях. Мы должны организовать достойный отпор этому явлению, но не таким образом, как хочет министр внутренних дел республики. Сейчас не тридцать седьмой год, и люди нас не поймут, если мы начнем сажать молодых и здоровых ребят за решетку. Так что вот вам мой совет, друзья, забудьте слово «бандитизм» и больше не произносите его вслух нигде. В нашей республике не может быть бандитизма. У нас, может, не совсем хорошо организована работа с молодежью, но только не бандитизм. А работу с молодежью мы общими усилиями непременно поправим.

Он, молча, сел в кресло, давая понять, что совещание закончилось. Все стали расходиться. Неожиданно к министру подошел второй секретарь Обкома КПСС.

– Иван Николаевич! Как вы смотрите на то, что мы направим в Приволжский ОВД Казани с десяток коммунистов, которые, на мой взгляд, значительно укрепят там дисциплину и порядок?

– Направляйте, лишними эти люди не будут.