Бунтарь (ЛП)

— Думаю, несколько дней назад я не была такой уступчивой, — говорит она.

Ее соблазнительные пухлые губы покрыты вишнево-розовым бальзамом, который, я уверен, на вкус как малина или гранат. Я не могу просто стоять и смотреть на них, я хочу смять их своим ртом. Я скучал по ее вкусу на моем языке. Скучал по ее мягким волосам, запутанным в моих руках, и по гладкой коже под моими ладонями, и по ее пульсирующей мокрой киске, сжимающей мой член.

Обхватив руками попку Далилы, я поднимаю и несу ее в свою спальню.

— Вот так просто? — говорит она.

— Ты ожидала чего-то более официального? Чай со сдобными плюшками, прежде чем мы начнем?

— Нет, — улыбается она, обхватив меня руками за шею.

— Ты пришла сюда, чтобы трахаться, верно?

Далила колеблется, а потом медленно кивает.

— Я чертовски люблю это. — Я сминаю ее губы, пока несу по коридору. — Такая пошлая девочка.

Далила улыбается мне, и на следующий час весь остальной мир исчезает. На час я теряюсь в соседской девчонке. На час я забываю обо всем.

И вспоминаю, как хорошо снова быть рядом с кем-то. Даже если это только физическое влечение.

* * *

Далила вздрагивает и просыпается. Садится в постели и осматривается вокруг. В спальне сейчас совершенно темно, а светящиеся часы на тумбочке показывают четверть двенадцатого.

— Давай спать. — Я притягиваю ее к себе. — Ты измотала меня, женщина.

— Не думала, что засну. Мне нужно возвращаться. — Далила тянется к краю кровати, опуская одну ногу вниз.

— Стой, — говорю я. — Ты уже здесь. Голая. В моей кровати. Ты можешь остаться на ночь.

В темноте я вижу очертания ее тела, сидящего вполоборота ко мне, и чувствую давление ее взгляда.

— И считай, что тебе повезло, потому что я не оставляю никого на ночь, — добавляю я. — Так что верни свою сексуальную маленькую задницу обратно в кровать, прежде чем я передумаю.

Далила замирает, выдыхая, и медленно забирается обратно под одеяло.

— Ты не думаешь, что это странно?

— Странно то, что ты говоришь, что это странно. Ты хочешь назвать это странным?

— Нет.

— Хорошо. Дай мне пульт.

Она берет пульт со своей стороны кровати, дает его мне, и я включаю телевизор. Он уже настроен на ESPN (Примеч.: ESPN — спортивный кабельный канал) и мы включили как раз вовремя, чтобы успеть на нарезку из лучших спортивных моментов.

Далила взбивает подушку позади себя, зевая и держась от меня на безопасном расстоянии.

— Я не могу поверить, что мы уснули, — говорит она.

— А я могу, — ухмыляюсь я.

Она трет глаза и непринужденно поправляет свои спутанные волосы. Она чертовски восхитительна. Сидя, она взбивает свои подушки и откидывается на изголовье кровати.

— Я уже проснулась, — говорит она. — Я могу уйти.

— Далила, — стону я. — Во имя любви Господа.

Ее ответом служит булькающее рычание ее желудка.

Рука Далилы устремляется к животу.

— Извини. Я была так занята подготовкой дома, что забыла поужинать.

— Ты голодна? — Я приподнимаюсь, опираясь на локоть. — Пойдем.

Откинув одеяло, я вылезаю из кровати и жду, когда Далила последует за мной.

— Куда мы идем? Я голая, знаешь ли, — в ее голосе слышится озорство.

— Ну, я осведомлен об этом, — отвечаю я, взяв ее за руку и потянув по коридору к кухне. Я вытаскиваю барный стул для Далилы и иду в кладовую, возвращаясь с коробкой блинной смеси. — Полуночные блинчики — мой конек.

Вишневые губы Далилы приподнимаются в уголках, пока она наблюдает за каждым моим движением.

— Что, не подозревала, что я могу готовить?

Отмеряю чашку воды и выливаю ее в миску со смесью, взбивая быстрыми легкими движениями, как моя бабушка научила меня много лет назад.

— Я ничего не говорю. — Она поднимает руки. — Тебе нужна помощь?

— Нет, ты мой гость. И ты вполне заработала этот блинный ужин, красотка. — Я разогреваю сковороду на плите, стоя спиной к ней. — Я чувствую, как ты пялишься на мою задницу.

— Не льсти себе, де ла Круз.

— Можешь продолжать смотреть, если она тебе нравится. Я слышал, что она отлично смотрится в футбольных шортах. Но, знаешь, на самом деле я никогда не смотрел на нее, иначе знал бы точно.

Я выливаю в сковороду немного жидкого теста и достаю лопаточку, когда на поверхности начинают появляться маленькие пузырьки. Через пару минут я выкладываю блинчики на тарелку — один для нее, один для меня — и выставляю ее на остров со всеми ингредиентами: кленовым сиропом, шоколадной стружкой, взбитыми сливками и клубникой.

— Ты — единственный мой знакомый, способный заставить меня думать о сексе, пока я ем блинчики. — Далила слизывает каплю сиропа со своей нижней губы. — Не знаю, смогу ли когда-нибудь снова спокойно смотреть на блинчики.

— А ты и не должна. — Я опускаю клубнику в чашку со взбитыми сливками. — С этого момента каждый раз, когда будешь есть блинчики, ты будешь вспоминать эту ночь и удивительный секс, который у тебя был с соседским мудаком. Я, собственно, только что наложил на тебя заклятие, потому что я волшебник и все такое.

— Колдун.

— Без разницы.