Бунтари не попадают в рай

Боковым зрением заметив движение в дверном проеме, я перевожу туда взгляд, но, к моему разочарованию, в аудиторию входит не Глеб, а Егор Янковский. Как всегда самоуверенный и невозмутимый.

Свернув в проход между рядами, он, вопреки обыкновению, не останавливается у второй парты, за которой сидит Стелла, а идет дальше. При этом его взгляд направлен куда-то в сторону, словно он не хочет смотреть на свою девушку. Такое ощущение, что они даже не поздоровались.

Притормозив у парты Вани Шведова, Егор что-то коротко говорит его соседке, Амине Абашевой, и та, как-то резко просияв, срывается с места. Через секунду она, счастливая и улыбающаяся, приземлиться рядом со Стеллой, которая, судя по отстраненному виду, никаких эмоций по поводу возвращения блудной подруги не испытывает.

Тем временем Янковский как ни в чем не бывало располагается по соседству с Ваней и принимается раскладывать на парте учебные принадлежности. Выходит, Егор со Стеллой больше не сидят вместе. Интересно, почему? Расстались из-за Глеба?

От этого предположения сердце болезненно сжимается, и я с силой закусываю щеку с внутренней стороны, чтобы переключить фокус неприятных ощущений.

Снова возвожу взгляд к часам и недовольно поджимаю губы. Правда они, что ли, встали? И когда уже прозвенит этот треклятый звонок?

Перетянутые нервы вот-вот грозят порваться, лохмотьями повиснув на расшатанном заборе моей психики, когда слуха наконец касается противная дребезжащая трель, а в дверях появляется долгожданная фигура в черном.

Поправив ранец за спиной, Глеб заходит в кабинет и, кинув формальное «здрасьте» математичке, приближается к нашей парте.

– Привет, домовенок, – как ни в чем не бывало здоровается он.

Его голос почти тонет в общем суетливом гомоне, но я настолько хорошо изучила Глеба, что теперь умею читать по его губам.

– Привет, – отзываюсь на дрожащем выдохе. – Я рада, что ты пришел.

Копошение стихает, и преподавательница привлекает внимание аудитории зычным приветствием. По-хорошему уже давно пора сосредоточиться на занятии, но я, хоть убей, не могу оторвать взгляд от Глеба и его идеально прямого носа, на котором с приходом весны обнаружилась пара-тройка веснушек. Таких же маленьких и непослушных, как у меня.

– Ась, ты чего? – Глеб неожиданно поворачивается ко мне.

Несомненно, почувствовал, как пристально я на него пялюсь.

– В смысле? – спрашиваю я, пытаясь разыграть невозмутимость.

– Пиши давай, экзамены же скоро, – с улыбкой заявляет он, пододвигая ко мне ручку.

На первый взгляд, общается, как и раньше. Без злобы и ярко выраженного недовольства. Быть может, он уже не сердится из-за моего безрассудного прыжка в холодную воду? Сменил гнев на милость?

– Глеб, я… Нам надо поговорить, – выпаливаю я, собравшись с духом.

– Сейчас? – шепчет он, многозначительно косясь на разглагольствующую у доски математичку.

– Ну…

– Давай после пар ко мне? – неожиданно предлагает он. – Мамка до вечера на работе будет, а нам и впрямь нужно поговорить.

О большем я и мечтать не могла! Глеб не только не отверг мою идею пообщаться, но еще и позвал в гости. Кто знает, возможно, между нами еще не все потеряно? По крайней мере, я очень на это надеюсь.

– Да, давай, – воодушевленно соглашаюсь я. – С удовольствием.

– Заметано тогда. А теперь пиши!

Глеб вкладывает в мои пальцы ручку, и я наконец устремляю взгляд на преподавательницу, изо всех сил стараясь сдержать счастливую улыбку, растягивающую рот.

* * *

– Щас, домовенок, я на минутку, – бросает Глеб через плечо.

Он пересекает холл и останавливается напротив Стеллы, которая, привалившись плечом к стене, посасывает чупа-чупс. Она смотрит на него снизу вверх с каким-то томным призывом, и до меня вдруг доходит, что чувственное напряжение между ними настолько очевидно, что его, наверное, можно даже пощупать.

Глеб со Стеллой не касаются друг друга, но, тем не менее, в их жестах, мимике и взглядах явственно сквозит эротический подтекст. Видно, что их тянет друг к другу не только в платоническом, но и в физическом смысле.

Это наблюдение пульсирующей болью отзывается где-то в области солнечного сплетения, а затем оседает вниз, растекаясь по телу противными легкими судорогами. Да уж, Стелла, в отличие от меня, наверняка знает, как затащить парня в свои сети. Она умеет флиртовать, умеет быть женственной и обольстительной, а вот у меня по этому фронту полный провал.

По сути, я сама виновата в том, что Глеб так и не разглядел во мне девушку. С кокетством у меня беда, одеваюсь тоже черт-те знает как. Ни коротких юбок, ни обтягивающих кофточек в моем гардеробе нет. Все сплошь удобное и приличное. В брюках и наглухо застегнутых блузках внимание парня не привлечешь!

Вздохнув, окидываю взглядом свой унылый прикид и снова перевожу глаза на Стеллу, которая игриво перебирает пальцами пуговицы на рубашке Глеба. На ней стильное платье-сарафан, которое выгодно подчеркивает фигуру. Вот это я понимаю, наряд! И почему я ничего такого себе не покупала?