Бунтари не попадают в рай

– Да, попробую, – силится улыбнуться. – Спасибо, Егор.

Она закидывает руку на мою, и мне не остается ничего иного, кроме как обхватить девушку за талию. Носа касается тонкий аромат ее духов, а от затылка по спине разбегаются мурашки, вызванные внезапным теплом ее тела, которое теперь как никогда близко.

Елена практически в моих объятьях. Стоит мне чуть-чуть повернуть голову, и я неминуемо зацеплю подбородком ее лоб. Шелковистые волосы девушки приятно щекочут щеку, а ткань ее юбки с едва уловимым шорохом трется об мое бедро. Не знаю, возможно, я не в себе, но даже такие, казалось бы, незначительные вещи преисполняют мое нутро невольным трепетом. Я реально наслаждаюсь тем, что Елена рядом. Прямо с ума схожу от ее присутствия.

– Садитесь, – аккуратно опускаю девушку на лавочку и сам присаживаюсь на корточки напротив. – Вы не возражаете, если я взгляну? – скатываюсь взглядом по ее стройной ноге. – Я во времена хоккея научился неплохо диагностировать травмы. Просто хочу удостовериться, что у вас ничего серьезного…

Елена неуверенно покусывает губу, а потом, зачем-то оглянувшись по сторонам, кивает. В рекреации никого, кроме нас, нет, поэтому этот ее жест наводит меня на мысль о том, что она стесняется.

Возможно, девушку смущает наше чуть более тесное общение, чем это обычно принято между студентом и преподавателем. Или ей неловко оттого, что я сижу прямо у ее ног. Причин может быть масса, однако я решаю не зацикливаться ни на одной из них. В конце концов, ничего прям такого предосудительного не происходит: она ушиблась, а я просто ей помогаю. Обычное человеческое участие, правда же?

– Какой характер боли? – спрашиваю я, осторожно касаясь пальцами ее изящной щиколотки, которая обтянута тонким телесным капроном.

– Скорее, ноющая, – отзывается Елена, и ее голос при этом звучит гораздо более хрипло, чем обычно.

Мягко стягиваю с нее туфлю и продолжаю осмотр.

– Так больно? – надавливаю на выпирающую косточку лодыжки с двух сторон.

– Нет, – произносит совсем тихо.

– А ступнёй вращать можете?

– Да, – она прочерчивает небольшой круг в воздухе. – Но ощущения не из приятных.

В принципе ситуация мне уже ясна, но я все равно не выпускаю ногу Елену из своих рук. Продолжаю ее щупать и касаться, бессознательно придавая своим движениям расслабляющей мягкости. Мне хочется растянуть этот миг на подольше, раствориться в нем.

– Я думаю, у вас растяжение, Елена Алексеевна, – наконец выдаю я, вскидывая на нее глаза. – Вам нужен покой и холодные компрессы.

Она тоже смотрит на меня. Пристально и внимательно. Совсем не так, как делала это во время наших занятий. Теперь в ее взгляде больше огня и гораздо меньше спокойствия. Елена будто тоже волнуется, тоже чувствует напряжение, невидимой нитью натянувшееся между нами.

– Я хотел сказать, – спотыкаюсь на трудных словах, но тут же нахожу в себе силы продолжить. – Я все время думаю о вас. Не знаю, почему… Просто то и дело вижу ваше лицо перед глазами. И ваш голос у меня в голове постоянно проигрывается…

– Егор…

Елена слегка дергает ногой, пытаясь высвободиться из моих рук, но я не отпускаю. Продолжаю держать ее щиколотку в своих ладонях. Несильно, но твердо.

– Вы извините, что я все это говорю, – не отрываю глаз от ее лица. – Наверное, глупо и не к месту… Но молчать уже сил нет.

– Егор, вам не следует… Право, не нужно, – розовея, выпаливает Елена. – Это все пустое и…

– Вы мне не верите? – спрашиваю я, чувствуя, как в груди разливается противная горечь разочарования.

Неужели огонь в ее глазах мне лишь померещился?

– Верю, конечно. Просто в юности бывает так, что простое человеческое взаимопонимание ошибочно принимается за нечто большее. В вашем возрасте совершенно нормально чувствовать потребность в любви, однако…

– Я уже не ребенок!

Реплика выходит чересчур резкой, но это, наверное, потому что меня не на шутку задевают ее слова и снисходительный тон, которым они сказаны. Неприятно, что Елена воспринимает мою влюбленность как плод сентиментальных подростковых фантазий, но еще неприятней осознавать, что летающие между нами искры для нее ровным счетом ничего не значат. Она их только что взаимопониманием обозвала!

– Я знаю, – мягко произносит девушка, пряча глаза в пол, а затем все же высвобождает свою ногу из моих ладоней. – Но суть остается прежней.

– Вы же тоже чувствуете это, – отзываюсь я, гипнотизируя ее молящим взглядом. – Не лгите, что не чувствуете…

Я понимаю, что, наверное, прошу слишком многого… Но черт возьми! Как же хочется убедиться, что я не выдумал всю эту химию между нами. Что Елене я тоже небезразличен. Хотя бы самую малость.

– Мои чувства здесь не играют никакой роли, – помолчав, уклончиво отвечает она.

– Это потому что я студент, а вы преподаватель? – стиснув зубы, интересуюсь я.

Чувствую, как резко отяжелевшее сердце каменеет, и непосильным грузом начинает тянуть меня к земле.

– Причин много, и эта одна из них, – кивает Елена.

– Но вы все же не ответили…