Бунтари не попадают в рай

– Ну… Типа того. Да, – пребывая в замешательстве, киваю я.

– Прямого – нет. А косвенное – кто знает? – девушка загадочно поводит плечами.

Я сглатываю тугой ком волнения и, приложив усилие, возвращаю мысли к тому, что действительно важно:

– А как же Ася? Должно быть, она побежала за помощью?

– Не думаю, – тон Стеллы полон желчи. – Скорее всего, наша мышка просто поджала хвостик и спряталась в свою норку, никому и ничего не сказав.

– Она как-то объяснила свое поведение? Потом, после? – мозг отчаянно пытается найти оправдание Асиному гнусному поступку.

– Ну да. Ты же слышал ее объяснения: она была ребенком и испугалась. Вот такая вот сказочка, – закатывает глаза Кац. – Нет, само собой, она потом рьяно извинялась. Даже самодельные кексы с сентиментальными надписями мне таскала, представляешь? Мол, прости меня, Стелла, давай снова будем подругами.

– Но ты не простила, – подытоживаю я.

– Слушай, ну а какой мне толк от ее извинений? – резонно замечает девушка. – Лучше б она тогда вместо своей дрянной выпечки мне с уроками помогла… Я ведь из-за ожогов черт знает сколько времени ручку в руки взять не могла.

Я погружаюсь в тягостное, полное раздумий молчание, а Стелла вновь подает голос.

– А знаешь, что самое смешное? Романова так и не поняла, что, если бы не мой идиотско-геройский поступок, она бы была на моем месте. Для этой дуры до сих пор загадка, за что же я так люто ее ненавижу. Она слишком зациклена на себе, чтобы разглядеть чужие мотивы и боль.

Услышанное вибрирующим гулом отдается в висках и ноющей болью оседает в сердце. Мне безумно жаль Стеллу, а по отношению к Асе я испытываю крайне противоречивые чувства. С одной стороны, ее поступок – это самая настоящая трусость. А трусов я с детства на дух не переношу.

Но с другой – чего еще можно было ожидать от тринадцатилетней перепуганной девочки? Да, оказавшись в аналогичной ситуации, Стелла поступила по-другому, но давайте будем откровенными: таких, как она, отчаянных и бесстрашных, раз, два и обчелся. Основная масса людей куда более пугливы и опасливы. Они боятся внешнего мира, случайных событий, общественного порицания и даже самих себя.

Стелла, конечно, другая. Она уникальна и неповторима. Ее волю не согнуть, а характер не сломить. Именно поэтому я, должно быть, и втюрился в нее по уши. Повелся на невероятную харизму и колдовское обаяние. Ну и на бомбическую внешность тоже, само собой, повелся. Хотя справедливости ради замечу, что она далеко не первая красивая девчонка на моем пути.

Да, Стелла, несомненно, потрясающая, но вопрос сейчас в другом: насколько Ася объективно виновата в том, что сделала? И сколькие на ее месте поступили бы иначе?

Глава 51

Стелла

Какое-то время Глеб просто молчит. Буравит взглядом одну точку и не говорит ни слова. Затем в его лице малу-помалу проступают эмоции. Первоначальный шок сменяется мрачной горечью, а потом он тихо произносит:

– Мне жаль, Стелла, – вскидывает на меня глаза. – Правда жаль.

Его пальцы, проворно скользнув по столу, находят мои и переплетаются с ними. На ощупь ладони Глеба грубые и немного шершавые, но мне все равно приятно, что он держит меня за руку. Крепко-крепко. Будто без слов обещает никогда не отпускать.

– Это в прошлом, – легонько трясу головой, стряхивая меланхолию. – Все, что нас не убивает, делает сильнее.

– Слушай, со мной тебе необязательно быть сильной, – Глеб встает со стула и, обогнув стол, неожиданно опускается передо мной на колени. – Сильным буду я.

Смотрю в его полыхающие решимостью глаза и ловлю себя на странных щемящих ощущениях, идущих откуда-то из левого подреберья. Конечно, каждая девушка мечтает услышать от парня нечто подобное. Хочет расслабиться и почувствовать себя защищенной за каменной мужской спиной.

Но мечты мечтами, а в суровых реалиях моей совсем не похожей на сказку жизни то, что говорит Глеб, звучит слишком хорошо, слишком слащаво, чтобы быть правдой. Раньше я уже верила людям, которые обещали быть моей опорой, но в итоге так и не сдержали данных слов.

Взять, к примеру, отца. Вплоть до самой смерти он убеждал меня в своей любви, говорил, что я его девочка. Единственная и неповторимая. Это были красивые фразы, но на деле все сложилось отнюдь не красиво. После похорон вскрылось, что многие годы папа скрывал не только вторую семью, но и серьезные проблемы в бизнесе. Те самые, которые в итоге утянули нас с мамой на затхлое социальное дно. Мы остались без гроша в кармане и без крыши над головой. Одинокие, испуганные, потерянные.

– Давай все же каждый будет сам за себя, – усмехаюсь я, отводя глаза в сторону. – Меньше ожиданий – меньше проблем.

– Это нормально, что ты мне не веришь, – Глеб подается чуть вперед, упираясь животом в мои колени. – Зная тебя, я меньше всего ожидал, что ты поведешься на высокопарные словечки. Просто… Я хочу, чтоб ты поняла, для меня это не шутки, Стелла. Я люблю тебя, слышишь? Люблю.

– Глеб, я…