Бунтарка

– Все будет хорошо, – шепчет Кора.

– Я…

– Есть! – внезапно раздается крик Дэниела. – Я догадался.

Кора закатывает глаза и прижимает свои губы к моим в быстром поцелуе. Слишком быстром, чтобы я успел насладиться им.

Я хватаю ее за талию и, притянув к себе, целую так, как хочу, надеясь, что этот поцелуй пронзит ее тело до кончиков пальцев ног. На мгновение она расслабляется в моих объятиях, и я наслаждаюсь ее вкусом, но слишком быстро отстраняюсь.

– Мы к этому еще вернемся.

Глава 34. Паркер

– Вы арестовали моего мальчика.

– Арестовал. – Я поднимаю глаза от меню и встречаюсь со стальным взглядом, прикованным к моему лицу. – Кстати, не за что.

Мужчина с самым нелепым именем, которое я когда-либо слышал – Цербер Джеймс, – не улыбается и не реагирует на мои слова. Он напоминает мне серийных убийц, которых приходилось допрашивать в колледже для своей диссертации. Хладнокровный, как камень, и идущий по головам. Таких людей, как он, не волнует, каким образом ты добьешься результата. Главное, чтобы он был. И я восхищаюсь этим.

– К делюксу у вас интересное дополнение. – Я указываю пальцем на ламинированное меню, туда, где мелким шрифтом внизу написано: «Закажите делюкс и получите особый соус». – Разве не соусом в наши дни называют дурь?

– Ты что, угрожаешь мне, мальчик? – Он слегка наклоняется вперед.

Мальчик.

Мне стоит показать ему, что осталось во мне от мальчика, но я заставляю себя улыбнуться и расслабиться. На другом конце зала, за одним из столиков, притворяются отдыхающими посетителями несколько идиотов из банды, но я вижу, что они натянуты, как гитарная струна, и готовы в любой момент наброситься на агента Управления по борьбе с наркотиками.

Я улыбаюсь подошедшей официантке, и уголки ее губ автоматически поднимаются вверх, отвечая дружелюбием. Девушка молода, возможно, даже ровесница Коры. У нее темно-каштановые вьющиеся волосы и теплые, почти золотого цвета глаза. Конечно, ей положено улыбаться посетителям, но она делает это еще и потому, что я сижу рядом с ее боссом, а он заставляет ее нервничать. Я же внешне не представляю для нее никакой угрозы, и если учитывать этот факт, то могу покорить ее в одно мгновение.

– Что я могу вам предложить? – Держа руку над блокнотом, она смотрит на Цербера. – Вам как обычно, сэр?

– Совершенно верно.

– А я возьму чизбургер с беконом. Делюкс. – Я снова указываю на меню, привлекая ее внимание к мелкому шрифту. – Меня заинтересовал этот соус.

– О, – по ее лицу пробегает тень. – На самом деле его уже нет в …

– Все в порядке, милая, – перебивает ее Цербер. – Давай подадим молодому человеку то, что он хочет.

Я смотрю на то, как она берет меню и уходит. Затем мы с Цербером возвращаемся к нашему поединку взглядами, и я представляю, как бы он выглядел мертвым. Я часто стал воображать подобное после всех тех убийств, которые мне доводилось видеть. Я встречал трупы наркоманов, которые с пеной изо рта гонялись за кайфом, а в итоге умирали от передозировки, дилеров, втянутых в бандитские разборки, тела которых покрывали отверстия от пуль, – но Цербер из тех, кто умрет с открытыми глазами. Его не застать врасплох.

Глядя на него, я представляю себе пулевое отверстие в центре его лба и то, как по спинкам виниловых сидений размажутся его мозговое вещество, кровь, волосы и плоть.

– Полагаю, если бы вы хотели меня арестовать, то уже сделали бы это, – говорит Цербер, на что я киваю.

– Вы правы. Я здесь не по официальному вопросу.

– Тогда почему вы здесь? – Его взгляд становится суровее.

Я делаю вдох, а затем лезу в нагрудный карман своего пиджака, и один из мужчин в другом конце зала, бурно среагировав на этот жест, вскакивает со стула. Интересно, что бы он сделал, если бы я достал пистолет и выстрелил из него в лоб его боссу? Будет ли он настолько шокирован, что я успею найти укрытие? Или, что еще хуже, успею ли я застрелить и его тоже?

Но при мне нет оружия. Двигаясь как можно медленнее и криво улыбаясь, я достаю из кармана свой тонкий бумажник. Цербер наблюдает за тем, как я открываю его и достаю из него фотографию. Я кладу ее на стол и подвигаю вперед, к собеседнику.

– Кора Синклер, – говорю я имя девушки на фотографии, и он хмыкает. – Вы ее знаете?

– Знаю.

Все верно. Конечно, он ее знает. Следующей я достаю более помятую фотографию, которую складывал больше раз, чем предыдущую. Я пытался получить ответы и выражал свое презрение к системе. Это снимок с небольшой пресс-конференции, на которой Кора стояла на трибуне рядом с Цербером, а позади них находился сгоревший дом. Я не слышал ни слова из того, что они говорили, когда их показывали по телевизору, потому что был очарован ею и тем, как она держалась. Я смотрел на ее аккуратную прическу, скучающие пустые глаза и губы, которые она отчаянно старалась не поджимать. Я прижимался все ближе и ближе к экрану, будто хотел провалиться через него и оказаться рядом с ней.

– Мне было интересно, куда она пропала, – говорю я. – И, увидев ее по телевизору, я все понял.

– Эта девушка была средством для достижения цели, – говорит Цербер, приподнимая плечо.