Читаем Бунташный век полностью

К с. 110 …войсковой наш в Черкасском сидит… — войсковой атаман — выборный глава всего Войска Донского; в 1668 году им стал Михаил Самаренин после того, как Корнила Яковлев сложил с себя полномочия. Черкасск — столица Войска Донского, самый нижний из казачьих городков, — был расположен на большом острове Дона в 30 километрах от устья, был окружен рублеными стенами с башнями, а остров был связан с берегом плашкоутным мостом.

К с. 116 Ярыга (ярыжка) — наемный чернорабочий, грузчик, бурлак и т. д., в разговорном обиходе — пьяница, голутва, голь кабацкая.

К с. 119 Василий Ус — известный в то время на Дону атаман. Летом 1666 года возглавил поход отряда казачьей голытьбы (700 человек) в центральные районы государства. Цель похода — определиться на «государеву службу» и получить «государево жалованье». Но движение отряда по южным уездам, где особенно резко проявлялось недовольство крепостного крестьянства, активизировало борьбу крестьян против помещиков. Отряд рос за счет примыкавших к нему беглых людей. Против него к Туле были двинуты войска. В. Ус повернул обратно, уводя с собой несколько сот беглых людей. Этот поход явился предвестием назревавшего массового народного восстания. В 1668 году В. Ус с отрядом пытался пробиться к С. Разину на Каспий, но был задержан. Позднее стал одним из ближайших сподвижников С. Разина.

Алексей Протокин — атаман казачьего отряда, ушедшего в 1668 году на Терек.

К с. 128 Едисаны (едисанские татары) — группа кочевых тюркских племен (Едисанская орда), входившая в состав Малых Ногаев.

К с. 130 Малый Ногай — феодально-кочевое объединение в степях Северного Причерноморья, сложившееся в XVI веке и находившееся в зависимости от Крымского ханства.

К с. 132 …святой завет — с Дома выдачи нет… — старинный обычай, ограждавший беглых от розыска и расправы со стороны царских сыщиков и администрации: всякий бежавший на Дон становился вольным казаком, неподсудным царским властям. Закрепостив крестьян и организуя государственную систему сыска беглых, правительство все настойчивее покушается на эту традицию. Так, в 1666 году на заседании Боярской думы было решено потребовать выдачи беглых, не только примкнувших к отряду В. Уса, но и бежавших на Дон с 1661 года.

К с. 140 Целовальник — выборное должностное лицо, дававшее присягу (целовавшее крест) честно исполнять свою должность. Кабацкий целовальник ведал сбором «кабацких доходов», составлявших одну из важнейших статей дохода казны.

К с. 141 Большой приход — центральный финансовый орган (приказ), ведавший сбором главным образом таможенных доходов. «Кабацкими сборами» ведали разные приказы.

К с. 154 …«выхода» им теперь совсем нету… — Соборное Уложение 1649 года окончательна закрепостило крестьян, отменив «урочные годы», то есть сделав сыск беглых крестьян бессрочным.

К с. 198 …он нас хлебного припаса лишит. — Основными занятиями донских казаков были скотоводство и рыболовства Развитию земледелия мешали постоянная угроза нападения со стороны кочевников и недоброжелательное отношение самого казачества, видевшего в земледелии угрозу своей «казацкой вольности», так как крестьянский труд в их представлении связывался с крепостническими порядками и господством помещика. Среди казачества господствовал принцип: «На Дону хлеб не сеять». Поэтому в экономическом отношении область Дона находилась в сильной зависимости от внутренних уездов государства, откуда казаки путем торговли получали многие предметы потребления, в том числе хлеб. Хлеб, оружие и боеприпасы поступали также на Дон в виде «государева жалованья». В случае неповиновения казаков правительство могло прибегнуть к экономической блокаде, что ставило казаков в трудное положение.

К с. 200 …и никто их не видал. — Все же Никону пришлось позже давать объяснения, почему он скрыл от властей приход к нему казаков и почему не выдал их охране.

К с. 203 Зелье — порох.

Съезжая изба — воеводская канцелярия.

К с. 204 Наказная память — инструкция, предписание.

К с. 207 …под Азов! Попытаем ишо раз… — Азов — турецкая крепость в устье Дона, запирала выход в Азовское и Черное моря. В 1637 году донские казаки овладели Азовом, но в 1642 году вынуждены были вернуть его Турции.

К с. 218 Раздоры — казачий городок, бывший до 1664 года столицей Войска Донского.

К с. 222 Иван Болотников — предводитель первой Крестьянской войны в начале XVII века. Шел на Москву из района Путивля через Калугу, Серпухов.

К с. 239 …в Коломенском… десять тыщ положил… — имеется в виду восстание в Москве в 1662 году, так называемый «Медный бунт». Подробный рассказ очевидца об этом восстании см. в соч. Г. Котошихина, гл. 7, ст. 9.

Перейти на страницу:

Все книги серии История Отечества в романах, повестях, документах

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии