Буран

Мы слушаем объяснения Владимира Васильевича и, чем больше слушаем, тем больше гордимся той благородной ролью, которую взяла на себя в этом деле наша родина.

— Наша задача не только построить этот завод, но еще и помочь индийским друзьям полностью овладеть предприятием. Подготовить национальные кадры квалифицированных рабочих, инженеров и техников. Кроме того, мы должны доставить из Советского Союза недостающие здесь материалы и сырье.

Многие индийцы уже прошли подготовку в Ленинграде и Харькове. Здесь, на месте, организован учебный центр при самом заводе, а также на периферии. Учатся по большей части люди, овладевающие новыми специальностями. Советские мастера приучают людей к делу в процессе производства, и когда строительство будет закончено, индийские специалисты и рабочие с полным правом возьмут в свои руки ключ от этого предприятия — крупнейшего в Азии по производству тяжелого электрооборудования. Это будет завод широкого профиля, по виду выпускаемой продукции он как бы объединит в себе два ленинградских завода — «Электросила» и «Металлист».

— Продукция завода — на уровне мировых стандартов, — завершает свой рассказ Владимир Васильевич, — он обеспечит электростанции Индии турбинами и генераторами, снабдит индийское правительство электродвигателями. Их мощность превысит сто тысяч киловатт.

Сейчас строительство завода уже заканчивается. Построенные объекты работают полным ходом. Успели выпустить значительное количество электродвигателей постоянного и переменного тока. Готова к эксплуатации первая паровая турбина мощностью в сто тысяч киловатт. Скоро будет выпущена и вторая турбина. Принялись за производство первого генератора. Мало-помалу предприятие возместит затраченные на него средства. Здесь построят и турбину для электростанции Гирибато, возводимой сейчас в стране.

Хотя от поселка советских специалистов до завода рукой подать, но нас все же везут на машине. Наши хозяева убеждают нас, что в такой жаре надо беречь силы. Тем более что нам еще придется порядком походить по цехам завода. Разминка там будет предостаточная.

Что говорить! Глазом не охватишь длинные высоченные корпуса, величественно выстроившиеся в ряд один за другим. Каждый цех протянулся в длину на двести-триста метров. Стены уходят далеко в вышину, завершаясь куполообразным потолком. По размерам помещения ясно чувствуется, что об отоплении тут заботиться не приходится. Здесь другая забота — борьба с жарой. В стенах и в потолке много вентиляционных отверстий.

Обходим разнообразнейшие станки. От таких, на которых вытачиваются крошечные детальки, до таких, что изготовляют многотонные железные формы. Остро чувствуем свою техническую непросвещенность. Нам кажется чудом, скажем, обточка детали. Расчет идет тут не на миллиметры, а на микроны. Классическое «острие иглы», которое является во всех поговорках синонимом едва различимого глазом, здесь никак не подходит. Потому что это самое «острие иглы» сравнительно с микроном — величина вполне солидная.

Впрочем, я не буду описывать подробно все, увиденное в этих цехах. Не имея специальных знаний в этой отрасли, не решаюсь браться за такое тонкое дело. К тому же могу отослать читателя к будущему очерку нашей спутницы Майи Ганиной, которая, поработав в военное время на заводе, имеет некоторое представление о производстве, узнает знакомые ей станки и имеет твердое намерение написать очерк о Хадварском заводе.

— Нет ли среди вас ленинградцев? — раздается вдруг чей-то настойчивый, дважды повторенный вопрос.

Это ищет своих «земляков» мистер Шарма, проходивший практику на Ленинградском металлическом заводе. Сейчас Шарма — начальник, кузнечного цеха в одном из блоков местного завода. Он приветствует нас на довольно хорошем русском языке и гостеприимно повторяет своим высоким, почти девичьим голосом:

— Добро пожаловать! Будьте как дома!

Он заметно горд тем, что употребляет в речи такие исконно русские обороты. И действительно, надо отметить большую лингвистическую одаренность индийцев. Алистер Шарма жил в Ленинграде всего один год, но уже может выразить по-русски любую мысль. Хорошо владел языком и наш волосатый спутник по купе, да и многие другие индийцы, пожившие в нашей стране.

Мистер Шарма небольшого роста, очень гибок и изящен в движениях. Его женственное лицо с маленьким носом и франтовски подстриженными усиками просто лучится приветливостью.

— Ах, Ленинград, Ленинград, — мечтательно вздыхает он, — кто не видал этого города, тот ничего не видел.

Мы осведомляемся насчет климата. Не страдал ли с непривычки мистер Шарма от ленинградских туманов и холодных дождей?

— Тепло рабочих сердец Ленинграда согревало нас в этом холодном климате. — И опять Шарма радостно смеется, довольный тем, как ловко удалось ему построить восточный комплимент на русском языке.

Мы засыпаем гостеприимного начальника цеха вопросами:

— Понимают ли ваши рабочие, какое значение имеет этот завод для индийского народа?

— Как вы поощряете рабочих, повышаете их заинтересованность в деле?

— Как соблюдается на заводе государственный интерес?