Буревестник (СИ)

  - Левые - они одни неравнодушные, например, к водородным бомбам, а всем другим на всё плевать и всё такое!

  Моя искромётно-дебильная триада на окружающих, что называется, произвела...

  Тот, который Дин, очухался первым и заложил не менее крутой вираж:

  - Я на днях из Оксфорда вернулся. Там мой кореш Маркус Ленгдон накропал статью, что за Сервантеса писал Шекспир, ведь если имя его главного героя склеить, а последний слог отрезать, спереди воткнуть и по-английски прочитать, получится не что иное, как ГОРЯЧИЙ ОСЁЛ.

  Хоть у меня поджилки тряслись, но держался я блестяще и спуску ему не давал:

  - Вы, - говорю, - сэр, к чему клоните? Если ругаться изволите, так это можно и попроще сделать, с учётом уровня аудитории.

  Ну, про аудиторию я, конечно, не сказал, но что-то в этом роде подумал.

  А ещё забыл поведать, что собеседника своего видел отнюдь не впервые. Это он вчера подогнал мне, изнывающему, апельсин, а раньше дольку отжал. Тут он смотрел хозяином, командовал.

  - Хорнет, Блайндер,... - и вбок кивнул.

  Два амбала выволокли меня к экрану, на всеобщее обозрение.

  - Кто-нибудь хоть раз видел этого ханурика?

  Леденящая тишина. ... Вдруг подаёт голос Венди:

  - Да это же Фернандо, новый хахаль Мэриан.

  - Точно, - подщебечивает Нэнси, - Он заходил за её барахлом.

  - Почему она сама не пришла? - домогается главный.

  - Простудилась. Погуляла в чьей-то поддергайке на рыбьем меху. Попросила меня посмотреть, а потом пересказать.

  И билет ему подаю.

  - Ну, раз так, то честь и место.

  Меня усадили в первом ряду. Фильм назывался "Дикарь", и недаром...

  Когда он закончился, и все начали расходиться, что-то там гундя промеж собой, я всё сидел и мысленно чесал макушку.

  Снова ко мне подкатил мистер Дин.

  - Чего, - говорит, - залип? Впечатлило?

  - Мне, - отвечаю, - хоть убейте, непонятно, на кой, прошу прощения, ляд официантке первый приз за мотогонки? Он бы ей лучше конфеток прислал или цветов.

  - Может, это самое дороге, что у него было?

  - Самое дороге - это его мотоцикл, а он и впрямь дикарь: тянется за бесполезными блестящими штуками, дарит их, кому они без надобности. Хотя, если просто на память... Что могла похвастать, что водила дружбу с крутым гонщиком... Глупо. Но душевно. А люди - сволочи. И меня зовут не Фернандо.

  - Это мне по барабану, только за Мэриан я неспокоен, а она мне как дочь.

  - Я забочусь о ней, сэр.

  - Заботься хорошенько. Ну, и тачку тоже береги.

  Как я дал так себя облапошить? Я похитил девушку из высшего общества - и концы в воду, похитил продавщицу - и вот уже вся её кампания знает меня в лицо, мою машину - тоже. Что дальше? Они ко мне в гости заявятся?

  А и плевать! У них самих рыло в пуху, так что в полицию не пойдут.

  А что, если... Полно! Какие бандиты? Обычная шпана.

  С такими тревогами я приехал домой, умылся, переоделся, поставил чайник и пошёл в подвал.

  Мэриан уже стояла у самой двери, когда я вошёл:

  - Ну! Что там было!!?

  Её не волновало ни то, что меня чуть не приняли за стукача или ещё кого, ни, собственно, содержание картины, один только Марлон: как он был одет, что говорил, как поступал, как его звали. Мне по восемь раз пришлось повторять всё эти пустяки. Наконец, она вздохнула с облегчением, словно ей отменили смертный приговор.

  - Ужинать-то, - спрашиваю, - хочешь? Рису с тушёнкой...

  - Ай, погоди. Сейчас не могу.

  - Да ты что так разнервничалась? Даже глаза вон на мокром месте!

  - Понимаешь, я ужасно боялась, что он там будет играть негодяя. Я потому и рада была тебя послать смотреть, а не сама... В первый раз я увидела его в таком фильме, где он изображал грубияна, то есть обычного работягу, к которому в дом приехала на житьё сестра его жены, такая из себя красотка, барыня, модница; манеры - плюнуть некуда. И как-то у них не заладилось, придирки пошли, скандалы, и он - как его звали? Стенли, да. Он вкрай взбесился и ударил жену по лицу! Я убежала в спальню и давай реветь. Мы люди хоть простые, но жили всегда дружно, никаких ссор и драк, а тут такое! Лет четырнадцать мне было. Совсем соплюха. Мама - дай ей Бог здоровья - пришла ко мне, обняла и всё растолковала. В кинах ведь всё понарошку, их специально учат, артистов, по-всякому прикидываться, даже помирать искусственно. Потом они по договору должны делать всё, что им велит директор или как его, сценарист. Что творит артист в экране, ничего о нём не говорит. Он, может, после перед этой Стеллой (то есть опять же актрисой) на коленках извинялся, а она ему могла сама звездануть, как съёмку прекратили. Трудная у них работа!... А потом я читала, что Марлон - он очень хороший человек, с индейцами дружит... А чем тот фильм про Бланш закончился, я так и не узнала. И не хочу!

  - Бланш - это?...

  - Ну, та блондинка, которая с ним схлестнулась, попрекала всё да насмехалась, хотя жила у него в гостях...

  У меня прихватило сердце - это же почти совсем как...

  - Как название того фильма?

  - Дай припомнить. ..............................Автобус... Нет, "Трамвай по кличке Желание".

  - Его больше нигде не показывают?

  - Нет. ......... Но кина по книжкам делают. Ты поищи такую книжку. ... Эй, ты чего?