Буря (ЛП)

Когда Нейрис, король и Эльба взобрались на вершину холма, повисла тишина. Люди перестали разговаривать, ветер застыл, а птицы молча пролетали над головами, бесшумно взмахивая гигантскими крыльями. Нейрис Полуночная подошла к пастору Висконсию, он в свойственной ему пренебрежительно манере скривил губы и прохрипел:

— Все готово для погребения.

— Хорошо. Женщина кивнула. Тогда мы можем начинать.

Внезапно рядом с Аргоном оказалась маленькая девочка. Он почувствовал, как она с силой вцепилась в его руку, и услышал:

— Б-боги могут наказать. Ее огромные, перепуганные глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону. Богам н-не нравится, когда у кого-то бо-больше сил, чем положено.

— С Эльбой ничего не случится.

— Она по н-ночам не спит. Она в-видит свою с-смерть.

Предводитель ощутил острое волнение, вспыхнувшее в груди сильнее боли от ран, и перевел мрачный взгляд на молодую нимфу.

— Никто не знает, как он умрет, Риа.

— Эльба з-знает.

Ее подобранные к верху кудри растрепались, а рукава изумрудного платья, как и его подол, были выпачканы в грязи. Девочка глядела на сестру горящими глазами и понимала, что ее знаний недостаточно, что она мало прочитала, невероятно мало, и ее близкий вновь находился в капкане судьбы. Но что она могла сделать? Как она могла помочь? Риа читала о ритуале возрождения стихии, и поэтому она боялась больше всей толпы, Аргона, Ксеона и Хуракана вместе взятых. Она точно знала, что сила перейдет к Эльбе лишь в том случае, если Эльба умрет, это не работало иначе. Сила возрождалась вместе с человеком.

— Если бы Эльба знала, что ритуал убьет ее, она бы не стала рисковать. Наконец-то заключил Аргон и попытался улыбнуться, когда присел перед Рией на колено и водрузил тяжеленные ладони на ее плечи. В твоих венах течет кровь речного вождя. Верно?

Она кивнула.

— Значит, ты такая же сильная, как и твоя сестра.

— Мы должны об-обратиться за п-помощью. Мы одн-ни не справимся.

— Ты говоришь о своем отце?

— Нет, девочка посмотрела Аргону прямо в глаза и решительно отрезала, друиды.

Предводитель услышал, как пастор прокряхтел имена короля и королевы, нахмурил лоб, рассматривая овальное лицо младшей Полуночной, и ответил:

— Их ведь не существует. Что нам до их помощи? Если они и ходили когда-то по этой земле, от них не осталось ни следа. Сейчас нужно рассчитывать друг на друга. Ты можешь помочь своей сестре, поверив в нее. Знаешь, как говорил Хуракан? Он…

— Друиды реальны, без запинки настояла Риа, они не позволят моей сестре уйти.

— Я тоже не позволю.

— Но ты управляешь в-ветром! Она опечаленно покачала головой. А не жизнью.

С этими словами девочка выпустила руку юноши и убежала, а он уставился ей вслед и неожиданно ощутил себя действительно бесполезным. Может быть, он и вправду не мог позволить Нейрис проведение ритуала. Станхенг рисковал королевой, Атолл Полуночный рисковал наследницей. Аргон рисковал Эльбой. Был ли риск оправдан? И верил ли юноша в силы стихий так же искренне, как в них верила сама девушка? Сила стихий не спасла его мать, не уберегла его отца. Почему она должна была избрать Эльбу?

— Этот мужчина, громким голосом провозгласила Нейрис, и эта женщина связаны нитями судьбы! Сегодня одна из нитей оборвется, чтобы стянуть узел прочнее.

Толпа завыла. Речные люди широко заулыбались, их лица отличались от лиц тех, кто всю жизнь провел в Вудстоуне. Кто боялся магии и не верил в чудеса. Совершенно разные они овивали каменные статуи, словно туман, и стояли под палящим солнцем. Казалось, на холме собрался весь народ Станхенга! Вот только Милены де Труа среди них не было.

— Я отдаю… Просипел король Вольфман слабым голосом и вдруг покачнулся назад. Тут же несколько стражей поддержали его со спины, а Эльба ступила вперед.

Аргон поднялся с колен и осмотрел бледное лицо Вольфмана, покрытое тоненькими, синими венами. Казалось, яд расползался по его телу, словно хвосты рек. Юноша моргал в бреду мутными глазами и хватал губами горячий воздух, юноша с трудом выпрямился и грозно продолжил:

— Я отдаю жизнь вам и Калахару. Ничто не сделано зря, и этот день… Он закашлял и внезапно оперся ладонью о плечо супруги, и Эльба так прижалась к нему, будто больше всего на свете она не хотела, чтобы он упал. Народ в ужасе застыл. Это только начало! В его ореховых глазах полыхнуло безумие. Начало новой эпохи, которую построил… я.

Люди молчали. Ксеон смотрел на короля сквозь прищуренные глаза, а Эльба тяжело и неровно дышала, чувствуя вину за все, что происходило с Вольфманом. Она бы никогда не забрала его болезнь, но сейчас она забирала его жизнь. И ей было больно, да, она знала, что именно она олицетворяла Морану в представлениях супруга и его матери.

— Дайте мне свою руку, юный король приподнял руку, и Нейрис прокатилась по его ладони острым клинком. Кровь хлынула наружу. Теперь твою. Эльба зажмурилась, как только ледяное лезвие прикоснулось к коже, и порывисто отвернулась, когда оно оставило глубокий порез. Вы должны быть смелыми. И тогда Пифия вас вознаградит.

— Пифия не мой бог.

— А кто ваш бог, Вольфман?

— Моя мать.