Буря в полдень

Наркомом местной промышленности был Мотеюс Шумаускас. Если упомянутые выше наркомы являлись интеллигентами, которых довольно широко знали еще в буржуазное время, то он был из рабочей среды, на собственной шкуре познавший буржуазный «рай». Шумаускас по своей сути и воспитанию был типичным пролетарием, человеком большой энергии и упорства, дисциплинированным коммунистом, всей душой преданным советскому строю, для завоевания которого он отдал лучшие годы своей молодости. Со стороны можно было подумать, что Шумаускас бывает сердитым и раздражительным (в этом не было бы ничего удивительного, ведь он в своей жизни испытал столько горя, обид). Но, познакомившись с ним поближе, ты видел, какой это обаятельный, приветливый человек, добрый и справедливый к товарищам, но в то же время беспощадный к врагам.

Некоторое время в Народном правительстве работал Нарком финансов Эрнестас Галванаускас{99}. Я знал его по Клайпеде, когда он был ректором нового Торгового института, а я — преподавателем. Все считали этого бывшего буржуазного дипломата хитрым человеком и хорошим организатором. Я полагаю, что и то и другое было правдой. Когда он вошел в правительство новой республики, это многим показалось очень странным, а кое-кто воспринял его поступок как желание определенной части буржуазной интеллигенции не повторять ошибок некоторых русских интеллигентов во время Октябрьской революции, когда они бойкотировали Советское правительство и погибли или оказались в эмиграции. Да и Галванаускас, по-видимому, не собирался всерьез работать в новом правительстве. Поговаривали, что у этого оборотистого политика за границей большие капиталы и плантации на острове Мадагаскар. Вскоре он исчез из правительства и — из Литвы. (Недавно эмигрантская печать сообщила, что Галванаускас, старый и больной, вернулся во Францию с Мадагаскара, освободившегося из-под французского владычества, и, потеряв имущество, умер… Я полагаю, что его жизнь сложилась бы иначе, если бы он остался в Литве и отдал бы свои знания и опыт финансиста своему народу…)

РАБОТА И УЛЫБКИ

Работа по ликвидации безграмотности и малограмотности постепенно приобретала более организованные формы. Совет Народных Комиссаров 22 февраля 1941 года принял соответствующее постановление по этому вопросу. В ближайшие годы в республике нужно было ликвидировать безграмотность, а малограмотные должны были стать сознательными творцами социализма, грамотными людьми.

Новое Государственное издательство, которым теперь руководил Корсакас, развернуло широкую деятельность. Старые издательства и книжные магазины были национализированы. Позарез были нужны книги, отвечающие новым условиям, — как художественные, так и политические. Следовало срочно сплотить вокруг издательства авторов, набрать переводчиков, редакторов. Писатели, разумеется, не успели за столь короткий срок написать злободневные произведения. Поэтому выходили книги, подготовленные еще раньше. Вышли «Зять» Креве, «Сказка за сказкой» Цвирки, «Избранное» Нерис, второе издание моей «Ночи».

В недавно основанном Вильнюсском драматическом театре Ромуальдас Юкнявичюс поставил пьесу Всеволода Иванова «Бронепоезд 14-69». Это значительное произведение, изображающее события гражданской войны, дышащее революционной правдой, шло не только во всех городах Советского Союза, но было известно во многих странах. Талант Юкнявичюса в этом спектакле засверкал новыми гранями. Оказалось, что режиссер умеет вжиться в идеи и образы нового мира и выражает все это волнующей пластической формой. (Позднее я не раз рассказывал о спектакле автору, Всеволоду Иванову, и он, вспоминая свою поездку в Литву еще в буржуазные годы, очень сожалел, что не видел постановку Юкнявичюса.)

Моя работа несколько облегчилась, когда в середине апреля при Совете Народных Комиссаров было учреждено Управление по делам искусств (начальником его назначили Михалину Мешкаускене). В ведение нового Управления перешли театры, филармония, музеи, библиотеки. Наш Комиссариат освободился от солидного груза, и мы могли сосредоточить свои усилия в других областях.