Буря в старом городе (СИ)

— Не беспокойтесь. Это уже наше личное, можно сказать, семейное дело. Я уже отдал необходимые распоряжения…

* * *

Во двор постепенно надвигалась осень, ветер гнал листья, и Майнеру казалось, что это скачут маленькие шахматные лошадки. Они ловко обгоняли стройную фигурку девушки в тёмно — синем пальто и шляпке.

Комиссар узнал Виолу.

Вскоре её каблучки застучали по лестнице.

— Когда красивая девушка приходит к пожилому мужчине он неизменно молодеет лет на двадцать, — такими словами встретил Фридрих Майнер вошедшую Виолу.

— О, комиссар, вы оказывается галантный мужчина, — усмехнулась Виола. — А поначалу выглядели сухим чиновником.

— Ваш визит обязывает к этому, — произнёс Майнер, помогая девушке снять пальто.

— Вы хотели меня видеть. Зачем? Вот она я, — промолвила она лукаво, оставшись в элегантном сиреневом платье с завышенной талией и розой на пояске.

— Вы прекрасно выглядите. Я вижу пан Мирослав знает толк в красивых женщинах. А мы… Мы сейчас будем пить чай.

— Чудесное решение, — сказала Виола.

Она прошла в комнату — старомодный пузатый комод, стёршие краски ковра, красный штоф полинялого дивана, коричневый круглый стол, старинные грубые стулья.

Они долго говорили то об осени, то о погоде, обсудили местные новости. Что касается последних — Виола была не в курсе, ведь она жила своей, особой жизнью.

Потом заговорили о прошлом.

Внимательно глядя в лицо девушки, Майнер внезапно сказал:

— Я хочу, чтобы вы знали, что барон Эрнст фон Габор — ваш отец.

Виола побагровела, сделала жест, будто отгоняя неожиданное известие.

— Да вы что, комиссар! Мой отец — Просперо Висконти, это я с самого раннего детства знаю. С чего это вы вдруг решили?

Майнер был неумолим. Он строго смотрел в глаза девушки.

— И тем не менее. Я буду жёсток. Факты есть факты, против них не попрёшь. Просперо Висконти — отчим, или, как бы поточнее выразиться — ваш второй отец…Наверное, он и есть настоящий…

— Конечно. Он же меня вырастил после смерти мамы, дал образование, многому научил.

— Всё это так… Но, вы взрослый человек, Виола. И должны знать горькую правду — ваш отец никогда не был женат. А родила вас…

Комиссар на мгновение замолчал, чувствуя, с каким ожиданием Виола глядит на него.

— Ваша мать — Джулия Риччи!

— Кто — кто?

— Да-да, именно Джулия Риччи. Красивая итальянская девушка. Она дочь рыбака из Лидо ди Езоло. А физическим вашим отцом стал Эрнст Габор, с которым она встречалась много лет назад. Впрочем, настоящее его имя Пьетро Пеллигрини. Но он… оказался недостоин её. Он бросил умирающую от родов возлюбленную, а ребёнка, то есть вас, хотел погубить… И спас вас, малютку, удочерил обычный врач Просперо Висконти — нынешний ваш отец.

— Но, он — настоящий отец, — механически пробормотала Виола, уставившись невидящим взглядом в окно.

На какое-то время в комнате повисла тишина. Виола сидела замерев в тяжких раздумьях.

— Вы сказали всё это — а с меня будто пелена начала спадать. Вот ответ на вопрос, почему в доме нет ни одного изображения мамы. Почему я так не похожа на своего отца…

— Но, мне одно не до конца понятно… Как он мог допустить, чтобы вы пошли тогда к Габору, — сказал Майнер с горечью в голосе.

Виола вздохнула, застонав.

— Он толком ничего не знал! Я ведь ему сказала, что пойду упрошу Габора насчёт долга. А он предложил стать его… подругой, содержанкой…

Комиссар тяжело встал, медленно, словно нёс груз, подошёл к комоду, открыл ящичек, вынул из синего конверта два фото.

— Смотрите. Вот изображение Пьетро Пеллигрини. Здесь он в облачении священника. А вот барон фон Габор в… современном мирском одеянии. Есть сходство?

— Да никакого! — воскликнула Миранда.

— А вы присмотритесь.

Девушка внимательно осматривала оба снимка.

— Ну да, что-то есть общее. Этот разрез глаз немного навыкате, эти линии бровей. Но…Барон — лыс, а у этого виднеются кудри.

— Такое бывает! С возрастом Пьетро потерял часть волос и стал бриться наголо… Ваш отец Просперо знал барона Габора лично?

— Нет. Он видел его всего лишь один раз. Мельком, в машине. Когда брал у него деньги взаймы, то делал это с помощью поверенного в делах.

— Понятно. Вот вы были у Габора… Простите… Какие у вас были отношения?

Виола сидела задумчивая, закусив губу.

— Теперь я многое понимаю. Как вам объяснить… Габор относился ко мне очень нежно и по-доброму. Он ведь знал меня, долгое время, как танцовщицу Миранду. Тогда он меня и пригласил к себе… А когда узнал, что моё настоящее имя Виола, то немного смутился, его отношение ко мне стало более бережным. Он даже как-то сказал, что это имя для него священно. Иногда мы бывали вместе в свете. Но никаких тех самых отношений, которые бывают между женщиной и мужчиной у нас не было.

— Он даже не пытался… соблазнить вас?

Виола отрицательно покачала головой.

— Нет.

— Как вы думаете, Виола, догадывался ли Габор о том, что вы на самом деле являетесь его дочерью?

Виола вздохнула.

— Нет, конечно. Уверена, что нет! Может что-то глубоко на подсознательном уровне и было… Но… его что-то смущало в нашем союзе. И он при первой же возможности попытался сделать так, чтобы я покинула его дом.