Буря Жнеца

Котята эмлавы весили не меньше щенков овчарки, но были коротконогими и гораздо менее энергичными. Они хотели одного – спать. И есть. В первые дни котята грозно развевали пасти и выпускали острые коготки, едва их касались руками. Онрек использовал шкуру их мамочки, чтобы сшить мешок для переноски (мрачная ирония этого действия от него ускользнула). Имасс и Быстрый Бен, попеременно с Траллом, тащили зловещий мешок с шипящими, дергающимися тварями, привязав его с двум срубленным деревцам.

Ай больше не приближались.

Выводок состоял из мальчика и девочки; их серые шкурки еще не получили полос и были скорее пепельного, нежели материнского стального цвета. В служившей им укрытием пещере нашелся и третий, но он был мертв уже неделю. Сестра и брат распознали в нем болезнь и решили уничтожить. Такова судьба слабых в этом и любом другом мире.

Каждый раз, когда Тралл глядел на Онрека, в нем заново пробуждалось чувство удивления перед чудом. Обретший плоть друг стал настоящим откровением. А он-то думал, что давно пережил способность глубоко и долго волноваться. В тот день, когда родной брат устроил «отсечение», ему казалось – сердце умерло в груди. Он стоял, прикованный к камням, ожидал наступления холодной воды и неизбежной после этого медленной гибели – и мышца, порождающая приливы и отливы в жилах тела, билась благодаря простой инерции.

Явление иссушенного трупа, которым был набредший на него Онрек, показалось ему невероятным, а спасение – случайным. Тралл припомнил, что пришлось спорить с Т’лан Имассом, доказывая свое право на свободу. Это воспоминание до сих пор заставляет его улыбаться.

Скрипящие сухожилия, тугие мускулы, перекрученные кости – Онрек был тогда воплощением безразличия. Столь равнодушным к жизни и борьбе за выживание, что казался неодушевленной вещью.

Тралл просто шагал рядом с ним, не желая признавать, что спасен, что начинает медленно, неохотно возвращаться к жизни в компании неупокоенного воина, который тоже начал открывать собственное бытие, возвращать память, прежде отброшенную ради жестокого ритуала. Возвращать всё, добровольно потерянное на пути в сотни тысяч лет.

Что привязало их друг к другу? Что за немыслимый зверинец кратких разговоров, нежданных переживаний и опасных битв столь прочно связал их воедино, что Онрек стал братом более близким, чем любой из братьев по крови? «Мы стояли плечом к плечу, ожидая неминуемого поражения. Только чтобы получить благословение робкой руки существа, отдаленно напоминающего человека. О, я узнал ее, узнал.

Но она – тайна, которую не разделить даже с другом Онреком. Если бы он остался скрытным, замкнутым. Не… не такой открытый взгляд, не отречение от всех естественных и разумных видов защиты. Такая детскость… ради Сестер, Тралл, найди более подходящее слово! Но он кажется таким юным. Не годами, а душой. Он воплотил незапятнанную невинность. Разве такое возможно?»

Что же, очень скоро он узнает ответ. Они уже находили следы в этом мире юности. Стоянки, очаги, кострища. Места, в которых изготавливались каменные орудия – плоские булыжники, на которых сидели Имассы, откалывая кремни от желвака (мелкие осколки покрывали все вокруг). Находили выгребные ямы с хрупкими костями, жжеными или вываренными ради получения жира, с кусками тыкв, в которых кипятили воду, бросая в нее раскаленные камни. По мнению Онрека, знаки говорят, что Имассы проходили здесь несколько недель назад.

Догадались ли Имассы о присутствии чужаков? На это не знал ответа даже Онрек. Он говорил: его сородичи стеснительны и хитры. Они могут уже долгие дни и ночи следить за ними из укромных мест. Лишь когда они подойдут очень близко, острые чувства Онрека прошепчут истину. Он скажет: «За нами следят, друзья. Пришло время».

Тралл ожидал услышать эти слова очень скоро.

Котята эмлавы запищали, выказывая голод.

Тралл (он шел впереди, а Бен с Онреком тащили мешок) остановился и повернулся.

Пора их кормить. Иначе – ни одного спокойного мгновения.

Быстрый Бен со стоном опустил свой конец носилок и с интересом проследил, как два котенка выкарабкиваются из шкуры, шипят друг на дружку, а потом и на Онрека, который вынимает из крупных листьев куски мяса антилопы. Мясо успело протухнуть, но для устремившихся к нему эмлав это, очевидно, не имело особого значения.

Имасс бросил мясо на землю, освобождая руки, и отошел со странной улыбкой.