Буря Жнеца

Тралл вздохнул, внезапно потеряв приподнятое расположение духа. Хотя это был вздох облегчения, сбрасывания давно надоевших пут. – Расскажу. Спасибо тебе, Онрек. Некоторые секреты подобны тяжкому бремени. А когда я изложу Бену ту подробность твоей жизни, что помогла нам обрести дружбу… я открою тебе свой секрет. Я расскажу, что сделала мне Эрес’ал задолго до того, как явилась перед нами в пещере.

Последовал долгий миг молчания.

Потом Быстрый Бен фыркнул: – Чудесно. А я поведаю о двенадцати душах. И об обещании, которое я дал некоему Вискиджеку – обещании, которое я пронес через всю жизнь и намерен нести дальше. Вот тогда, думаю, мы будем поистине глубоко знать друг друга.

– Это, – сказал Онрек, поднимая второго котенка и держа их бок о бок, – день даров.

Из-за холмов прогремел гром. Он постепенно затих и не повторился.

Эмлавы вдруг притихли.

– Что это было? – спросил Тралл.

Быстрый Бен ощутил, как тяжело бьется сердце в груди. – Это друзья, была долбашка.

***

Скрипач пересек грязный сарай и встал над спящим Бутылом. Посмотрел на юного солдата, скорчившегося под темно-серым одеялом. «Бедный ублюдок». Толкнул тело носком сапога. Бутыл застонал. – Солнце село, – сказал Скрпач.

– Знаю, сержант. Я следил, как оно садится.

– Мы соорудили носилки. Просто встань, поешь чего-нибудь – и покойся на переносной постели всю ночь.

– Это если я вам не понадоблюсь.

– Да, если не понадобишься.

Бутыл сел и потер лицо: – Спасибо, сержант. Мне не нужна вся ночь. Половины хватит.

– Ты возьмешь то, что я даю. Солдат, если ты не поспишь, сожалеть придется всем.

– Ладно, ладно. Играете на чувстве вины. А мне плевать.

Скрипач улыбнулся, отворачивая лицо. Остальные солдаты собирали снаряжение, изредка перебрасываясь словечком – другим. Геслер со своими остался в заброшенном доме: нет смысла скучиваться всем в одном месте. Простейший закон тактики.

Их не преследовали. «Барабан» свою работу сделал. Но при этом потеряно четыре долбашки, не считая тех, что использовали раньше. Осталось две. Плохая новость. Если их найдет другой отряд… все умрут или еще хуже. «Ну, моряки легко не сдаются. Да и то – до сих пор мы выживали».

Подошел Каракатица: – Скрип, Тарр сказал, все готовы. – Он глянул на Бутыла. – Мне досталась неудачная сторона носилок. Солдат, не вздумай пускать газы.

Бутыл не смог ответить (рот его был набит орехами и салом) и просто уставился на сапера.

– О боги, – продолжал Каракатица, – ты наелся этих хундрильских кексов, так? Скрип, если нам придется зажечь факел, чтобы освещать дорогу…

– Не разрешаю, Карак.

– Наверное, правильно. Бутыл озарил бы все ночное небо. Дыханье Худа! Почему мне всегда достается короткая соломинка?

– Пока ты соперничаешь с Кораббом, – ответил Скрипач, – имя твое будет «Короткая Соломинка».

Каракатица подошел к нему ближе и шепнул: – Тот большой бум-бум привлек к нам целую треклятую армию.

– Если считать, что у них она стояла наготове. Пока что мы налетали на роты и отдельные отряды. Если тут армия, она рассеяна. Чего и следовало ожидать. Зачем держать силы в одном месте, если твой враг разбежался по прыщавой спине Худа? Будь они поумнее – прислали бы подкрепления, чтобы нам ни одной оленьей тропы не осталось для отхода.

– Пока что, – сказал Каракатица, массируя плохо залеченное плечо и отыскивая взглядом сквозь сумрак солдат взвода, – они не показали особого ума.

– Морантские припасы для них в новинку, – заметил Скрипач, – как и наш вид магии. Тот, кто за главного, до сих пор отступает, пытается угадать наши планы.

– А я вот как думаю: тот, кто у них за главного, сейчас украшает кишками вершину дерева.

Скрипач пожал плечами, взвалил на спину вещмешок и поднял самострел.

***

Капрал Тарр еще раз проверил вещички, выпрямился. Просунул левую руку в ремень щита, поправил перевязь, поплотнее натянул шлем.

– Почти все несут щиты на спине, – сказал Корик от входа в сарай.

– Но не я, – ответил Тарр. – Вот случись засада – разве есть время готовиться? А я всегда в готовности. – Он напряг мышцы плеч, чтобы удобнее легла кольчуга. Привычный, успокаивающий шелест железных «чешуек». Без солидного веса доспехов ему теперь даже ходить неудобно. Застежки на вещмешке особые, их можно расстегнуть одной рукой, пока вторая выхватывает меч. По крайней мере один во взводе должен идти впереди, чтобы дать остальным время схватить оружие.

Именно этому его учили с самого начала. Бравый Зуб сразу увидел, что у Тарра твердая, упрямая душа. Так и сказал: «Твое имя Тарр, солдат? Подходяще. Почти как «таран». Стой на месте, словно ноги приклеились к земле. А рукой – бей со всей силы. Теперь это твоя работа. Удержи врага в первый миг, дай товарищам пережить натиск. Понял? Но пока ты недостаточно силен. Надевай – ка тяжелые доспехи, начнем учиться бою».