Буря Жнеца

– Всего нас семнадцать. Да, я видел, на что способны твои тяжелые. И я сам, и сержант Чопор скажем, что Оглянись, Спешка и Мелоч не хуже Релико и Больше Некуда. У Мёда все еще есть три долбашки и половина запаса жульков – остальные Целуй-Сюда истратила, когда они со Смолой пошли и…

– Ладно, – оборвал его Бадан, не желая слушать, что именно случилось со Смолой и Целуй-Сюда, потому что Целуй-Сюда была причиной, по которой записалась Смола. Ничего нет хорошего следовать за женщиной, которая восхищена другой женщиной – пусть та и была ей сестрой. Но теперь обеих нет, вот и все дела. – Чопор?

Квонец поскреб редкую бороденку – боги, как еще молод невезучий ублюдок! – и оценивающе посмотрел на ждущих ответа солдат. Внезапно улыбнулся: – Погляди на Смертоноса, Бадан. Вот солдат, которому сам Зубастик дал прозвище в первый же день на Малазе. До сих пор не знаю – это была шутка? Смертонос до сих пор капли крови не пролил – разве что своей, когда давил комара. Ты сам, Бадан Грук, заменяешь весь Верховный Совет Даль Хона, твои безлунные тени наводят священный ужас на Эдур – как будто это духи ночи. Я сам удивляюсь, каким это образом тебе удается быть невидимым. У нас есть ты, Неп Борозда, Релико, Неллер. Шелковый Ремень и Мулван Бояка на подходе. Мы шли на войну, так? Значит, пора воевать.

«Может, ты шел на войну, Чопор. А я просто старался выжить». Бадан еще мгновение смотрел на собеседников, потом встал во весь рост – он был по плечо Чопору – и вытащил из кобуры, висевшей на широкой спине, меч-серп. Поудобнее взялся за рукоять, сделанную из слоновьего клыка. Присмотрелся к двум тонким кривым лезвиям из отатарала. Ветбела, так называется это оружие на родном языке, «поцелуй кость». Лезвия не особенно длинные, ими можно разрезать плоть, но не перерубить длинные кости, ведь бедренные кости – лучшие трофеи. Их полируют, украшают сценами славной гибели прежнего владельца. Воин, желающий завоевать сердце женщины, должен положить у порога ее хижины немало подобных трофеев, доказав свою смелость и ловкость.

«Никогда не умел с толком использовать эту штуку. Ни одного бедра в подарок Смоле». И кивнул: – Пора собирать трофеи.

***

В пятнадцати шагах оттуда Мёд толкнул Накипь: – Эй, любимая! Кажись, сегодня бросаем жульки.

– Не зови меня так, – сказала женщина – сапер недовольным тоном. Она сама видела, как Бадан прошел назад, туда, где пряталась Досада, видела, как капрал Ловчий вернулся по следам отряда, чтобы позвать сюда капрала Четвертого взвода Превалака Обода (он с Мелочем и Спешкой охранял все их задницы). Между солдат явно пронесся слушок – она видела, как все напряглись, начали осматривать оружие, плотнее пристегивать кирасы и шлемы. Наконец она буркнула: – Ладно, Мёд. Похоже – видит Худ, мне обидно признавать – ты все понял правильно.

– Дай докажу…

– Меня ты никогда не уложишь, Мёд. Почему бы не смириться?

– Что за мерзкие привычки, – жалобно ответил сапер из Десятого взвода, готовя арбалет. – Вот Целуй-Сюда, она была…

– Она так устала от твоих домогательств, Мёд, что пошла и взорвала себя. И с сестрой ее та же история. Мне самой жалко, что не пошла с ними третьей. – Сказав так, она встала и перебралась к Непу Борозде.

Старый маг – дальхонезец приоткрыл желтоватый глаз и покосился на нее; затем оба глаза открылись широко – он увидел, что сапер держит в руках. – Иди – т подальше, сисяста!

– Спокойно, – ответила она. – Мы идем в бой. В твоем стручке сила осталась?

– Чо?

– Магия, Неп, магия. Она у мужиков вся в стручке. Женщины знают. – Она подмигнула.

– Дерзишь, сисяста? Иди – т подальше от мня!

– Я не пойдю – т подальше от тбя, пока ты не благословишь два этих жулька.

– Бласловить два глиняны шара? Сбесилась, сисяста? В прошлой раз, как я…

– Они взорвались, да. Смола и Целуй-Сюда в куски разлетелись. Зато быстро и чисто. Слушай, для меня это единственный путь сбежать – Мёд прохода не дает. Если серьезно, я хочу, чтобы ты наложил на шары свои благословенные проклятия – или проклятые благословения?

– Иди – т подальше от мня!

***

Релико был ниже на ладонь даже своего сержанта – Бравый Зуб заверял его, что он самый низкорослый солдат тяжелой пехоты во всей Малазанской Империи. Сейчас он встал, вытянул короткий меч, поднял щит на уровень груди. Взглянул на Больше Некуда: – Снова пора.

Сидевший на мокром мхе необъятный воин – сетиец поднял голову. – Гм?

– Снова бой.

– Где?

– Да здесь у нас. Помнишь И’Гатан?

– Нет.

– Ну, тут не И’Гатан. Будет похоже на вчерашнее, только еще хуже. Помнишь вчерашнее?

Больше Некуда еще немного поглядел на приятеля – и засмеялся своим медленным ха, ха, ха. – Вчерашнее? Помню вчерашнее!

– Тогда бери меч, Большик, и не забудь вытереть грязь. И щит возьми – нет, не мой! твой у тебя за спиной. Отлично. Готов?

– Кого убивать?

– Скоро покажу.

– Хорошо.

– Не надо было сетийцам вязаться с бхедринами.

– Что?

– Шутка, Большик.

– О, ха, ха, ха! Ха.

– Пойдем с Оглянись – мы будем впереди всех.