Буря Жнеца

– Чтобы твои воины получили право вызвать на бой мой род, Хадральт, им придется победить моих поборников.

– И где они затаились? Или это драный пес, что тащится за тобой?

Он слишком громко рассмеялся собственной шутке.

Красная Маска посмотрел назад, на одинокого зверя. Пес лежал на земле справа от его коня, опустив голову, но следя за скопищем местных собак. Он встретил взор Маски; казалось, зверь не только понял всё, что тут было сказано, но и рад возможности схватиться с бросившими вызов хозяину. – Этот зверь понимает, что такое храбрость, – сказал Красная Маска, снова посмотрев на Хадральта. – Хотелось бы мне иметь десять тысяч воинов, ему не уступающих. Но я вижу пред собою лишь тебя, Хадральт, вождя десяти тысяч трусов.

Ответный рев, казалось, может расколоть воздух. Клинки заблестели на солнце, толпа придвинулась. Море лиц, искаженных яростью.

Хадральт побледнел. Затем поднял руки и держал, пока крики не начали утихать. – Каждый воин здесь, – заговорил он дрожащим голосом, – возьмет себе кусок твоей шкуры, Красная Маска. За подобные слова положено и не такое! Ты хочешь занять мое место? Хочешь вести? Вести… трусов? Изгнание ничему тебя не научило. Ни один воин не пойдет за тобой, Красная Маска. Ни один.

– Ты нанял армию, – ответил Маска, не сумев скрыть презрение, – Ты повел их на летерийцев. А потом, когда началась битва и ваши новые союзники вступили в нее – начали биться за вас – ты сбежал. Трусы? Слишком мягкое слово. В моих глазах, Хадральт, ты и твои люди – не овлы, больше не овлы, ибо истинный воин Овл’дана так себя не ведет. Я наткнулся на их тела. Я видел следы вашего предательства. Вот истина. Когда я стану Вождем Войны – это случится сегодня, не успеет сесть солнце – я потребую у каждого доказать свою полезность, заслужить право следовать за мной. И убедить меня будет трудно! Медная краска на лицах трусов – вы не могли нанести мне большего оскорбления.

– Слезай с летерийской клячи, – захрипел Хадральт. – Слезай, Красная Маска, и встречай свою смерть.

В ответ Маска поднес к губам полый рог родара. Пронзительный звук заставил замолчать весь лагерь, кроме собак – они заунывно завыли. Маска повесил рог на пояс. – В наше время, – сказал он так громко, чтобы услышали все, – старым врагам необходимо найти примирение. За тысячи лет мы провели много войн, но лишь первая держится в памяти овлов и в памяти самой земли нашей. – Он помолчал, ибо почувствовал содрогание почвы – как и остальные. К’чайн Че’малле приближались в ответ на его призыв. – Хадральт сын Капалаха, ты будешь драться один. Пора нам обнажить оружие. Готовься!

На гребне холма за спинами жалкой группы из шестерых воинов Ренфайяра появились еще две фигуры – громадные, покачивающиеся при ходьбе. Одно текучее движение – и парочка была уже на склоне.

Повисла тяжкая тишина – слышен был лишь топот когтистых лап. Ухватившие было рукояти мечей и древки копий ладони медленно разжимались.

– Мои поборники, – произнес Красная Маска. – Они готовы встретить твоих бойцов, Хадральт. Твоих меднолицых.

Вождь промолчал. Красная Маска понял, вглядевшись в его лицо, что вождь не готов рискнуть силой своего слова – ведь его команды сейчас никто не выполнит. Это понимали и все присутствующие. Итак, судьба решится схваткой воли двух человек.

Хадральт облизнул губы. – Красная Маска! Когда я убью тебя, что сделают эти Кечра?

Не отвечая, Маска сошел с коня, встав в шести шагах от Хадральта. Снял топор – рюгту и покрепче ухватил за середину древка. – Твой отец умер. Отпусти его руку и стань взрослым, Хадральт. В первый раз. Ты не годишься на роль вождя. Ты повел воинов Овлдана в бой, а потом повел их в бегство. Вы изменили союзникам. А теперь скрываетесь на самом краю пустошей вместо того, чтобы встретить летерийцев – клинком по клинку, зубами по горлу. Сейчас ты или уйдешь, или умрешь.

– Уйти? – Хадральт дернул головой и вымученно ухмыльнулся. – Такой выбор закрыт для воина – овла.

– Верно. Это подобает лишь старцу, неспособному защитить себя или воину, слишком искалеченному.

Хадральт оскалился: – Я ни тот, ни другой.

– Но ты и не воин. Твой отец ушел? Нет, знаю, что нет. Он посмотрел в твою душу и понял тебя, Хадральт. И, хотя старый, сразился с тобой. Ради племени. Ради чести.

Хадральт вытащил кривые клинки. Он снова дрожал.

Один из меднолицых сказал: – Капалах ел и пил в доме сына. Однажды ночью он заболел и умер. Утром лицо его походило цветом на синий лишайник.

– Тренис’галах? – Глаза за щелями алой маски сузились. – Ты отравил отца? Не пожелал убить мечом? Да как ты вообще посмел встать передо мной?

– Яд не имеет имени, – буркнул меднолицый.

Хадральт возразил: – Я причина, по которой овлы еще живы! Красная Маска, ты поведешь их на бойню! Мы еще не готовы встретить летерийцев. Я покупал оружие… да, есть летерийцы, верящие в правоту нашего дела. Мы отдавали плохие земли и получали взамен железное оружие. И вот пришел ты, чтобы расстроить мои планы!