Бурят (СИ)

Ленинский тезис «о праве на самоопределение» был окончательно похоронен вместе с самим Ильичем, причем, похоже, «в том же самом месте». Официально о месте захоронения Ильича не сообщалось, но «все знали», что тела врагов революции сжигают «по бурятскому обычаю», а прах спускают в унитазы специально для этой цели выстроенных туалетов на Казанском вокзале. Почему именно на Казанском, молва умалчивала (хотя нормальные туалеты появились уже на всех московских вокзалах, и Казанский был вообще третьим в очереди), Впрочем, это было вообще делом десятым — а первым в структуре СССР было то, что руководители всех республик назначались правительством Союза. Именно назначались: избирались лишь республиканские Верховные Советы, которые имели право распределять скудные республиканские бюджеты на дела «культурной автономии».

И вот некоторые «контрреволюционные товарищи» пытались этим правом воспользоваться в ущерб всему Союзу — так что МВД приходилось работать не покладая рук. А самым загруженным в министерстве был Отдел по борьбе с хищениями всесоюзной собственности: на местах очень часто средства, выделяемые на «культурные программы» старались перенаправить в проекты скорее националистического толка. В основном средства, выделяемые на школы, перенаправляли на финансирование национальных газет, на подкармливание «национальных литераторов» или, что было хуже всего, на организацию разного рода «служб охраны национальной культуры». Особенно широкое развитие таких служб получило в Армении, где эти по сути вооруженные банды после «нахождения» каких-то якобы «артефактов древней армянской культуры» принимались сгонять с территории «находки» местных жителей не армянской национальности.

Николай Павлович на такие действия отреагировал очень жестко: указом Президиума Верховного Совета СССР территория Армянской республики сразу сократилась на четверть, а для уничтожения этих «отрядов охраны культуры» были направлены войска.

— А вам не кажется, что вы лишь сильнее разжигаете межнациональную ненависть на Кавказе? — с возмущением спросил у Николая Павловича Иосиф Виссарионович, узнав об отправке армии, причем с приказом «националистов в плен не брать». — Армяне лишь сильнее возненавидят тамошних татар, а уж как вырастет их ненависть к русским солдатам…

— Национализм в любой форме должен искореняться, причем искореняться итак, чтобы даже внуки нынешних националистов мочились от страха при воспоминании о националистических лозунгах своих дедов. Это первое, а второе — армяне вообще не имеют никаких прав на так называемые «исторические артефакты» на территории СССР. Я прекрасно помню… вы сами можете посмотреть документы, слава богу пока все архивы армяне не успели уничтожить. До того, как князь Цицианов не начал переселение армян из Персии, на территории Эриванского ханства армян было менее тридцати тысяч, а Павел Дмитриевич переселил туда двести тысяч армян. А в последнее десятилетие прошлого века в Россию перебралось армян больше миллиона — и теперь они кричат, что это их исторические земли? Да две трети армян нынешней Армянской республики родились за пределами России, а все эти якобы «древние армянские святыни» — это захваченные армянами аланские церкви. Так что армяне там — наглые оккупанты, и мы не можем им позволить притеснять коренное население. Не нравится жить в России — пусть валят туда, откуда пришли. Не желают валить — пусть блюдут законы государства Российского!

— Я знаком со многими армянами, и мне кажется, что ваши утверждения неверны.

— А многих вы знаете из числа родившихся в России? Даже не так, из числа родившихся в нынешней Армении? Товарища Микояна можете не упоминать, он из Тифлисской губернии… кстати, эту землю и пришлось обратно в Грузию вернуть. А отец товарища Микояна, между прочим, всего за пять лет до рождения сына в Россию перебрался из Персии, мать тоже из пришлых. Так что…

— Но ваш приказ «пленных не брать»…

— А куда деваться? Они убивают простых татарских крестьян — так что же, нам их в задницу за это целовать прикажете? Кстати, вы же и сам и голосовали за закон о борьбе с бандитизмом, за расстрел бандитов на месте. Или вы считаете, что закон — он не для всех?

— Нет, не считаю. Однако…

— Вот войскам и отдан приказ просто выполнять закон. И будьте уверены: они его выполнят. А товарищ Микоян — он уже сам осознал, что был неправ.

— Вы так думаете?

— Уверен. Он в Ереван съездил, пообщался с местными… избранниками. И вернувшись в Москву, принес мне расстрельный список на пару сотен человек. Всех в этом списке мы, конечно же, расстреливать не будем: у нас на каторги людей не хватает. Но с четверть — они в принципе неисправимы…