Буриданы. Гибель богов

Да, но что я тогда делать буду, задала она себе сразу следующий вопрос. Стану домохозяйкой, буду варить Пьеру супы? Готовить Аннике нравилось – но что об этом подумает сам Пьер, кому еще, кроме Анники, он будет нужен в качестве импресарио? И если даже нашлась бы другая певица, Анника никогда не позволила бы мужу стать ее агентом. А найти другую работу было очень нелегко, даже такому образованному человеку, как Пьер – на самом деле, именно у образованных возникали при поисках работы самые большие проблемы. Даже, если он что-то и найдет, зарплаты, хотя бы приблизительно напоминающей анникины гонорары, он точно не получит. А это значит, что им придется ограничить свои расходы, для начала переселиться в квартиру подешевле… Конечно, дети – тогда они, наконец, смогли бы иметь детей, что было мечтой их обоих, Пьера не меньше, чем ее, супруг дожил до возраста, где отсутствие потомков начинает беспокоить мужчин – да, но опять-таки, как накормить еще большую семью? Дети почему-то связывались у Анники с Люксембургским садом, она часто воображала, как идет туда гулять, сперва толкая перед собой коляску, потом ведя малышку за руку – но если вместо Люксембургского сада ее будет окружать дешевое предместье, полное противных арабов? Ненависть Анники к арабам была совершенно конкретной, никто, Пьер в том числе, не знал, что ей однажды пришлось пережить, она скрывала это от всех, но если бы у нее появилась возможность мстить, она бы их всех с удовольствием отправила на другой свет… Жить, изо дня в день боясь насильников? Арабы – это не французы, они не ухаживают, они идут и берут, если появится возможность, одна только мысль, что она может опять встретить их где-то, кроме относительно безопасного центра, была невыносима, уж лучше она вернется в Эстонию… Но что Пьеру делать в Эстонии? И какое будущее ждет их детей, если у них не будет средств, чтобы дать им образование? Надеяться на то, что Пьер однажды получит наследство родителей? Нет ничего более подлого, чем рассчитывать на чью-то смерть…

Конечно, можно было пойти на компромисс – ей же необязательно вовсе отказываться от пения, можно просто больше не думать о карьере, довольствоваться провинциальными театрами и летними фестивалями, петь всякую чушь – Люлли, Карпентьера…

Она остановилась, достала из сумки мобильник и снова позвонила Пьеру – тот все еще не отвечал. А вдруг он нарочно избегает меня, возникло у Анники неприятное подозрение? Может, муж уже слышал про происшедшее, и не знает, что ей сказать? Это было отнюдь не невозможно, Пьер был с директором театра накоротке, в конце концов, это он заключал договора за Аннику, это была его работа, которую муж, правда, делал не с очень большой охотой – музыковед, и должен заниматься пошлым бизнесом, но делал, это был его вклад в семейный бюджет, так что вполне возможно, что кто-то уже сообщил, что договор аннулирован. Но почему Пьер ей сразу не позвонил, он же должен понимать, что Анника вне себя, неужели и муж полагает, что она повела себя глупо – подумаешь важность, показать публике свои прелести, что тут такого, все современные кинозвезды так поступают … Но нет, этого не могло быть, наверно, Пьер просто углубился в какую-то партитуру.

Она посмотрела на часы – было почти три. С Каей у нее была договорено рандеву на полчетвертого у Гарнье, так что следовало поторопиться. Встречи с родственниками были главным утешением ее эмигрантской жизни, время от времени кто-то приезжал из Таллина или Тарту и останавливался у Анники, то Биргит, то дядя Пээтер, или еще кто-нибудь, но чаще всего в Париже бывала Кая, которая и сама уже немало лет жила за рубежом, в Милане, где она поселилась после окончания университета с одним молодым ломбардцем, любовь, правда, скоро прошла, но возвращаться на родину Кая не стала, она нашла работу в агентстве мод, сумела там пробиться, сделать карьеру и зарабатывала теперь очень прилично, наверно, не меньше, чем Анника. Какова была точная должность Каи, Анника даже не знала, в любом случае, дела заставляли двоюродную сестру много ездить по миру, несколько раз в году она попадала и в Париж, правда, у Анники не останавливалась, и вообще всегда ужасно спешила, но пару часов, чтобы вместе пообедать и поболтать, находила всегда – Кая тоже скучала по родным.

Да, но в какой стороне находилось Гарнье? Анника огляделась, окружение показалось ей чуждым, что было даже странно, поскольку она неплохо знала центр, в первые годы они с Пьером много гуляли по Парижу, в самых разных районах, на Бульварах, на Шанзелизе, на Монмартре и в Марэ – но вот в этот квартал они почему-то ни разу не попадали. Можно было, конечно, спросить у кого-то дорогу – но успеет ли она за оставшееся время добраться до оперы пешком? Очевидно, надо взять такси – но ни одной машины тоже видно не было, и только сейчас Анника поняла, что она на пешеходной улице.