Буриданы

— Я думаю, Марта вам не говорила, впрочем, наверняка она и сама не знает, что ваша теща была очень известной дамой. Она приехала в Берлин из Курляндии вместе с мужем, а когда муж умер, вела здесь весьма свободный образ жизни.

На лице Алекса отразилось, видимо, немалое смущение, поскольку Беккер вмешался в перевод.

— Вы не знали, что госпожа Каролина уже была раньше замужем?

Алекс покачал головой: разумеется, Марта ему рассказала, что семья Беккеров была против брака ее родителей, вот почему они уехали в Россию, но Марта полагала, что их отпугнула разница в имущественном положении.

— И однако, это правда, — продолжила Беатриса. — В конце концов госпожа Каролина растранжирила полученное от мужа наследство и стала искать способ себя обеспечить. И тут ей попался Карл. Она была старше него и куда опытнее. Дедушка несколько раз предупреждал Карла, чтобы он не делал глупостей, но госпожа Каролина крепко за него взялась. Как последнее средство дедушка был вынужден предъявить Карлу ультиматум: или госпожа Каролина, или семья.

— И Карл выбрал Каролину?

— Да.

Алекс подобрался.

— Я думаю, он решил правильно.

Теперь был черед Беккера смотреть на него непонимающе.

— Если б он выбрал семью, у меня сейчас не было бы Марты.

Когда Беатриса перевела это предложение, Беккер громко и чуточку искусственно рассмеялся.

— Молодец, грюндер! Хорошо сказано.

Он даже похлопал Алекса по плечу и почти извиняющимся тоном что-то сказал Беатрисе.

— Дедушка надеется, что вы не считаете его каким-то извергом. Когда у Карла в России возникли материальные трудности, семья ему немало помогла.

Алекс кивнул, верю, мол, и они пошли в обеденный зал, где был накрыт длинный стол. Родня в полном составе стояла у стены и ждала. Переступив порог, Алекс снова почувствовал на себе взгляды всех присутствующих. Старый Беккер медленно прошел в конец зала, сел во главе стола и задумчиво погладил свою эспаньолку. Все остальные тоже принялись отодвигать стулья. Алекс нерешительно огляделся, не зная, где сесть, — Марты все еще не было, наверное, занималась Германом, но тут к нему подошла двоюродная сестра рыжая Сильвия и пригласила занять место рядом с собой.

Глава четвертая. Простосердечный сын свободы

Послеобеденное время выдалось горячим. Сначала в магазин гурьбой ввалились старочеркасские казаки, бравые, с густыми усами, в тулупах, папахах и высоких сапогах. Они дымили своими папиросами, пока в помещении не стало нечем дышать, сомневались и колебались, что купить, чего не купить, никак не приходя к решению. Добрый десяток раз Алексу пришлось объяснять, почему иностранное семенное зерно такое дорогое и почему он все-таки рекомендует именно его, — казаки не верили, посмеивались с хитрецой, перемигивались, мол, нас даже еврей не надует, о тебе и речи нет. Не помогли и длинные красочные описания, как в Европе выводят новые сорта, и даже вырезанная из «Приазовского края» статья, автором которой был сам Алекс. В конце концов его терпенье лопнуло.

— Господа! Как бы вам понравилось, если бы ваш сын женился на собственной сестре, то бишь на вашей же дочери?

Казаки были потрясены.

— Пшенице тоже нужна свежая кровь, как и людям.

Едва успели казаки загрузить мешки в свои сани и уехать, как перед магазином остановились новые, из которых вылез, на четверть часа раньше условленного времени, родственник градоначальника фон Пиллау в собольей шубе, донельзя сердитый на государственный банк и коренное население.

— Когда бунтовщики месяц назад разбили у меня окна, бросили в подвал бомбу и ни с того ни с сего застрелили швейцара, государство для моей защиты ничего не сделало, ни одного полицейского не было на расстоянии версты, а теперь, когда я иду просить кредит на льготных условиях, мне заявляют: ваша просьба не отвечает интересам государства.

Только потихоньку Алекс понял, как много на самом деле в этом городе немцев и какие они влиятельные. Лояльные в официальном обиходе, за спиной они с удовольствием злословили о русской лени и, где возможно, старались вести дела со своими, в узком кругу, куда после женитьбы был принят и Алекс. Фон Пиллау, главным интересом которого был пивзавод, недавно прикупил земли близ города, и теперь ему понадобились машины, чтобы ее возделывать. Алекс посоветовал ему не скупердяйничать, скупой платит дважды, и обзавестись самой современной немецкой сеялкой, рассчитанной на двух лошадей.

— Скоро на полях лошадей заменят автомобили, тогда вы просто запряжете в нее автомобиль, и она будет работать дальше, — пошутил он.

Оба посмеялись над этим полетом фантазии, но сеялку фон Пиллау действительно купил, вдобавок приобрел еще два плуга «Реформ», «Летучего голландца», на пробу, как он сказал, и культиватор.

— Один «Триумф Джонсона» осенью мне бы тоже не помешал, — сказал он.

Алекс обещал ему выписать все известные ему «триумфы», начиная с полтавского и кончая плевенским.

— Да, в последнее время нас больше настигают крахи, — посмеялся фон Пиллау кисло.