Буриме перед бурей. Статьи, рецензии 2022 года

Еще цитата из послесловия Белякова: «Литература для Ширяева, как и для Владимира Набокова, феномен языка, а не идеи. Более того, интересы Василия Ширяева распространяются вплоть до сравнительного языкознания».

Относительно своих вещей Ширяеву действительно интересней язык, чем идеи (он отличный стилизатор – очерк «Камчатка», например, написан в стиле школьного сочинения, а следующий текст, «Правежная скаска черного письменного мужика», имитирует допетровскую литературу).

Но и идей Ширяев не сторонится. Использует их, как элемент игры, как наживку. Особенно любит он такой прием: оглушить читателя (да и себя?) смелым заявлением, а потом его обосновать. Вернее, поиграть в обоснование.

«Чего взыскуют Лера Пустовая и примкнувший к ней Кирилл Анкудинов? Они хотят ересь замутить».

И далее, при помощи математики, «сравнительного языкознания» и тому подобного, Василий Ширяев якобы доказывает, что это за ересь и каким образом ее хотят замутить два литературных критика. Может, и не «якобы», но мне лично его доказательства непонятны. И в данном тексте, и во многих других. Правда, сам автор то ли всерьез, то ли шутя (играя?), признается: «Я 90 % чтомого не понимаю и свои статьи перестаю понимать раньше, чем они появляются в печати…»

Выше я упоминал общественную пользу. Польза от появления книги, по-моему, бесспорна: это документ движения («литературно-критической» заключу в кавычки) мысли определенного периода. А вот что касается самих текстов Ширяева… Может, и вреда нет, если содержание книги не воспримут так же, как Михаил Бойко, неоднократно уходивший из критики и упорно в нее возвращающийся, который год истово ищущий примеры смерти нашей литературы. Вот к какому выводу приходит Бойко в своей рецензии в газете «НГ Exlibris»:

«И напоследок еще один афоризм Ширяева: „а не будет ли лучше для всех, если мы никаких книжек не будем читать и даже поглупеем елико возможно?… А ведь, пожалуй, будет“. Мне кажется, только на это и остается надеяться. Если вы по-настоящему любите литературу, пожелайте ей скорейшего конца. Хватит реанимировать смердящую покойницу».

Василий Ширяев тоже уходил из критики лет пять-шесть назад, даже лекцию, помнится, прочитал «Почему я перестал быть литературным критиком». Выдержал всего несколько месяцев. Скучно без литературы. Надеюсь, Ширяев когда-нибудь поймет, что она не только игрушка, но и мощное орудие. Орудие созидания и разрушения. Смотря как повернуть.

Январь 2022

Инженер с пером

Николай Георгиевич Михайловский не был так называемым профессиональным писателем. Не сидел месяцами в кабинете, превращая придуманный сюжет в роман или повесть. В первую очередь он был инженером, во вторую – реформатором сельского хозяйства. Свои впечатления Михайловский в свободное время записывал и публиковал под псевдонимом Н. Гарин. 20 февраля мы отмечаем 170-летие со дня его рождения.

Выражение «он с юности мечтал стать писателем» в биографических статьях и очерках стало штампом, но к судьбе Гарина-Михайловского (буду использовать эту форму фамилии, хотя сам он никогда так не подписывался) оно подходит как нельзя лучше. Первую повесть написал еще студентом Института путей сообщения, отослал в один из журналов и ответа не получил. Решив, что как литератор бездарен, бросил сочинительство на много лет.

Впрочем, Гарин-Михайловский почти не сочинял – как и большинству его современников, писателей второй половины XIX века, правда факта, достоверность была для него важнее увлекательности сюжета, изысканности стиля. Недаром открыли его как писателя народники, и не просто открыли, а сразу привлекли к своей издательской и идеологической деятельности.

Впрочем, это случится лишь в 1891 году, когда герою моей заметки исполнится почти сорок лет, им будет накоплен большой жизненный опыт. Этот опыт и станет материалом для очерков, повестей, рассказов, статей.

А пока, после окончания института, Николай Георгиевич весь уходит в работу по полученной специальности инженера-изыскателя. Принимает участие в строительстве порта в болгарском Бургасе, железной дороги в Бессарабской губернии, порта в только что отвоеванном у Османской империи Батуми, участка Закавказской железной дороги…

В 1882 году Гарин-Михайловский подал в отставку, не желая мириться с тем, что мы теперь называем коррупцией. Отставка была принята, будущий писатель купил имение в Самарской губернии и решил не только преобразовать сельское хозяйство, но и изменить уклад крестьянской жизни.

Боролся с кулаками, просвещал (не особенно успешно) простых крестьян. Позже он признается: «Я тащил их в какой-то свой рай… образованный человек, а действовал, как невежда… я хотел повернуть реку жизни в другое русло». Итогом стали поджоги «помещичьих» построек, угроза разорения, по сути, бегство Гарина-Михайловского с семьей из усадьбы и сюжеты для многих будущих произведений. В первую очередь для большого очерка «Несколько лет в деревне», который я считаю лучшим, что он написал.