Бурная молодость Жени Степанова

Праздник отмечался в кругу семьи. Накрывался стол с традиционными пирогами и головой заколотого животного. После произнесенья молитвы, все дружно садились за трапезу.

В эти дни нужно было встречать, кормить и поить всех, кто оказался рядом с их домом. Считалось, что среди них обязательно окажется святой Георгий под чужою личиной.

Вот и представьте себе. Всё населенье сидело за богато накрытым столом. Все ждали прохожих людей, чтобы их хорошо угостить. А откуда им взяться в далёком горном селение? Туда, кроме местных, никто сроду не ездил.

Поэтому, всю ту неделю, офицеры сами ходили в гости к знакомым и друзьям осетинам. Да ещё, отпускали в увольнительную почти весь рядовой и старшинский состав. Мол, пусть помогут хозяевам с уничтоженьем продуктов.

Только строго велели, чтобы их подчинённые не напивались очень уж сильно. Хоть там и ставили только сухое вино, но даже таким слабым напитком, наклюкаться можно было очень изрядно.

– В те времена, я прилично гонял шары на бильярде. – продолжал вспоминать тучный полковник: – В части эту забаву тогда запрещали. Мол, ни к чему приучать офицеров к азарту. Поэтому, в увольнительную я надевал гражданский костюм и ездил во Владикавказ, чтобы немного размяться.

Там бильярдных было полно, но везде на кону ставились деньги. Обычно, начинали с половины рубля, а там как пойдёт. Город был для меня совсем незнакомый. Осетинского языка я, конечно, не знал.

Так что, вёл я себя очень тихо. Никогда не лез на рожон. Ставил помалу, что-то выигрывал, что-то проигрывал, но всегда оставался с тем, с чем пришёл. Иногда даже оказывался в маленьком плюсе. На два-три рубля.

Как-то так получилось, что я почти целый месяц в город не ездил. Потом, оказался там по каким-то делам. Всё, что нужно оформил и вдруг решил немного шары погонять.

Вы должны понимать, что кий я давно в руках не держал. Вот и начал бессовестно мазать. И не заметил, как по полтиннику улетела пятёрка. В кармане остался только червонец до новой зарплаты. Да и то рублями и трёшками.

Тут ко мне подошёл местный жучок. Он прогнал человека, с которым я всё время играл и предложил: – Дай сгоняем по рваному.

Я себе говорю: – Ладно, и так мне долго везло. Ещё три рубля просажу и отправляюсь домой на автобусе.

Стали играть и тут, как говориться, мне и попёрло. В кои-то веки, я вдруг поймал невероятный кураж. Как ни ударю, всё точно в лузу. Мой оппонент весь злостью исходит, а ничего сделать не может. У него почему-то всё мимо идёт. Уже через час, он стал бедней на четвертак.

Тут на меня все обратили внимание и встали плотным кольцом возле нашего поля. То они говорили на русском, и вдруг залопотали на своём, осетинском. Я хоть языка и не знал, а легко догадался, о чём они там говорили.

Мол, явился сюда тихой сапой. Прикинулся валенком, просадил пятёрку какому-то дурню, а потом принялся раздевать местного мастера. Видно почувствовал, что у того очень много лаве.

Я сразу понял, что пора оттуда линять. Иначе и ног не смогу унести. Бросить кий на вершине успеха, просто так, ни за что не дадут. Нужно несколько конов проиграть. Сделать вид, что фортуна от меня отвернулась и только потом, потихоньку уйти.

Пришлось мне вносить поправки в удары. Не лупить очень сильно. Целиться не в центр лузы, а на полсантиметра в сторонку. Я пытался шар так подкатить, чтобы получилась подставка.

Её-то в сетку свалить одно удовольствие. Возможно, у мастера настроенье поднимется. Глядишь, он придёт в нормальную форму. Начнёт сам заколачивать мне. Однако, как я не старался, всё вокруг грозно молчали. Наверное, поняли, что я задумал.

В общем, я просадил три игры. Чтобы не нервировать местного мастера я не показал ему деньги, которые он проиграл мне за вечер. Вынул трёшку из другого кармана и расплатился с хмурым молодым игроком.

Положив кий на стол, я с сожаленьем сказал, что мне нужно увидеться с большим человеком. Поэтому, я не могу больше оставаться в бильярдной. Все вокруг угрюмо насупились. Никто ничего не ответил.

Я немедленно вышел на улицу. Там оказалось уже очень темно. Следом за мной сразу пристроилось три очень крупных мужчины. Так я и шёл, под охраной, до самой окраины города.

Ни одного автобуса мне не попалось. Вокруг ни единой души. До воинской части оттуда было пять километров. Дорога шла по ровному полю. Нырнуть в кусты и спрятаться там никак невозможно.

– Ну, – думаю: – сейчас они меня быстро догонят. Накостыляют по полной программе и отберут все наличные. Причём, вместе с червонцем, который остался до новой зарплаты.

Глядишь, заодно, прихватят часы и всё остальное, что удастся найти. Могут даже раздеть до трусов. А будешь сопротивляться насилию, так и вовсе зарежут и бросят в канаву.

В самый напряжённый момент, вдруг за спиной показались горящие фары. Ни на что не надеясь, я поднял правую руку. Стою, дрожу от испуга и думаю: – Кто же мужчину посадит в машину, среди тёмного поля?