Буржуа

Этой мыслью я уже захватил другую специальную область государственного управления, именно:

2. Финансы, которые для выработки капиталистического духа, равным образом имеют значение.

Прежде всего опять-таки в силу того благоприятствования, которое они оказали еврейскому народу: главари его сумели в качестве важных и влиятельных финансовых деятелей сделаться необходимыми современным государям и он тем самым в целом достиг большого могущества. А все — это мы должны раз и навсегда усвоить, — что способно поднять положение евреев, расширить круг их деятельности, усилить их влияние на хозяйственную жизнь, означает сильно? поощрение капиталистического духа, и притом всегда в его развитии к высококапиталистическим формам, которые, как нам известно, лучше всего соответствовали еврейской натуре. Это поощрение имело место: 1) путем чисто внешнего увеличения числа еврейских предпринимателей; 2) путем воздействия еврейского духа на христианских предпринимателей; 3) путем распространения, следовательно, этого духа на все более широкие области хозяйственной жизни; 4) путем вызванного этим опять-таки отбора приспособленных к новому деловому поведению разновидностей; благодаря этому снова распространение, расширение, углубление. Это все один и тот же процесс, который мы наблюдаем в различных местах.

Но финансы современных государств и иным образом способствовали развитию капиталистического духа: именно при своем возникновении он несомненно получил существенную поддержку от выработки самой финансовой организации. Здесь внесло свою долю уже ведшееся в духе современности финансовое хозяйство итальянских республик. Мы обязаны прилежным изысканиям наших итальянистов — Зивекинга и др. — знанием того, что, например, коммерческая бухгалтерия была впервые разработана в финансовом управлении такого города, как Генуя; мы знаем или можем догадываться, что потребность в достоверных статистических сведениях, благодаря которым культивировалась и развивалась склонность к учету, впервые была ощущаема финансовыми органами этих стремившихся к расцвету государственных образований. «Такая держава (как республика Венеция), основы которой были так сложны, деятельность и интересы которой были распространены на такую широкую сферу, была бы совершенно немыслима без величественного обозрения целого, без постоянного баланса сил и тягот, прибыли и убытков. Венеция могла бы претендовать, пожалуй, на звание месторождения современной статистики наряду с Флоренцией и на втором месте с наиболее развитыми итальянскими княжествами. Только в итальянских государствах последствия полного политического самопознания соединяются с образцом магометанской администрации и с исконными сильными ремеслами в области производства и торговли, чтобы основать настоящую статистику» (358). Какое же воздействие оказало на умы общее изображение социального мира в цифрах, какое сильное поощрение благодаря ему испытала отчетность и тенденция к обращению всего в численные величины, эти важные элементы капиталистического духа, при некотором размышлении, легко «измерить» (говорим мы опять, как будто бы само собою разумеется, что мы всегда ходим в жизни с аршином в руках).

Финансовое хозяйство публичных корпораций было первым крупным «хозяйством», подобно тому как современное государство было первым крупным «предприятием»; по ним, таким образом, капиталистические идеи должны были, как по крупнейшим образцам, ориентироваться в различные стороны.

Устройство же публичного долга стало первой крупной «договорной системой», которая охватывала более широкие круги, чем род и сословие, и нуждалась вследствие этого в других нравственных силах для своего существования, нежели те, которые были присущи исконным обществам; «общественные» связи (в смысле Тенниса) были этим созданы впервые в более крупном масштабе, и те связующие средства, на употреблении которых построен капиталистический междухозяйственный оборот, — коммерческая солидность, добрая вера, обещания на длинный срок вперед и намерения сдержать эти обещания, — нигде не нашли себе так рано и такого всеобщего применения, как в крупном деловом управлении расцветающих городов и государства.

В совершенно другом направлении оказало оно затем оживляющее действие на капиталистический дух, когда с ним связываются — как мы видели — первые крупные спекулятивные предприятия: шарлатанство с Южным морем в Англии, шарлатанство Лоу во Франции, которые все же — несмотря на свой «шарлатанский» характер или именно вследствие его — приобрели решающее значение для капиталистического «грюндерства» и были бы немыслимы без своеобразного и значительного развития публичного долгового устройства.

Наконец, мы упомянем об одной отрасли государственного управления, которая, по-видимому, не имеет ничего или имеет очень мало общего с развитием капиталистического духа, но при ближайшем рассмотрении оказывается обладающей величайшим значением для этого развития; я имею в виду: