Буржуазное достоинство: Почему экономика не может объяснить современный мир

Однако с 1798 г. факты оказались не более благосклонными к умному священнику-экономисту Мальтусу, чем к умному философу-журналисту-экономисту Марксу. Экономический историк Эрик Джонс отмечает, что "экономическая история дает противоядие предположению о существовании статичной и легко исчерпаемой ресурсной базы". Однако "страхи такого рода являются гидрами и поразительно устойчивы к противоположным доказательствам" . Новые экологические левые игнорируют подавляющее число доказательств того, что доходы зависят от творческого потенциала человека, а не от природных ресурсов, что инновации высвободили творческий потенциал в бедных ресурсами местах, таких как Япония или Гонконг, и что в результате высокие доходы порождают предложение и спрос на улучшение окружающей среды. В соответствии с законом Сэя ("предложение создает свой собственный спрос"), креативность инноваций порождает предложение по улучшению окружающей среды, а обогащение от инноваций - спрос на это улучшение со стороны новых буржуазных граждан. Это начинает происходить даже в Китае, где в настоящее время существует небольшая, но энергичная и обязательно смелое экологическое движение. Это уже произошло в Европе и Восточной Азии, в США и других странах с высоким уровнем доходов. Например, качество воздуха в богатых городах радикально улучшилось с 1950 года.

Но гидра продолжает отращивать новые головы, вопреки имеющимся данным. Один из ведущих представителей левых экологических сил Пол Эрлих в 1968 г. в книге "Бомба народонаселения" писал: "Битва за пропитание всего человечества закончена. В 1970-х и 1980-х годах сотни миллионов людей умрут от голода, несмотря ни на какие программы по сокращению производства, начатые сейчас. В настоящее время ничто не может предотвратить существенного повышения уровня смертности в мире". После того как в 1968 г. Эрлих сделал научное предсказание, уровень смертности (а вскоре и рождаемости) в мире резко снизился. Покойный экономист Джулиан Саймон, который с 1950-х по 1990-е годы формулировал экономические выводы против демографических бомбардировщиков и знаменито выиграл пари с Эрлихом против идеи, что у нас заканчиваются минеральные "ресурсы", написал в 1996 г., что бомбардировщики "сводятся к утверждению, что все исторические свидетельства [о том, что рост населения в современных условиях полезен для экономического роста, и что экономический рост приводит к снижению, а не увеличению роста населения] являются лишь "временными" и должны "когда-нибудь" измениться на противоположные, что является заявлением, выходящим за рамки канонов обычной науки".

Однако бомбардировщиков трудно смутить научными доказательствами, и они продолжают выступать против материнства. Многие из них - настоящие ученые в своих областях. Однако они становятся неустойчивыми, когда бросаются в экономику, не потрудившись прочитать ни одной статьи. Например, палеонтолог Найлс Элдридж в 1995 г. с одобрением цитирует геолога из Колумбийского университета, который в 1960-х гг. на основании "простых измерений объемов больших осадочных бассейнов" предсказал, что запасы извлекаемого пе-тролеума в мире закончатся в середине 1990-х гг.10. На самом деле после 1960-х годов "доказанные запасы нефти" росли по всему миру (чудо, если не понимать, что "доказательство" само по себе является эколого-номической деятельностью), о чем к 1995 году Элдридж должен был знать, а цена на нефть, скорректированная на индексацию, не росла. Однако он не извлек должного урока для экономики из своей ошибки, а также из аналогичных ошибок Эрлиха и Римского клуба в 1960-е годы, которые он также с одобрением цитировал. Он не увидел, что в мире, где люди реагируют на экономические стимулы, а также на экологические проблемы, механическая экстраполяция экономических или экологических переменных не будет работать очень хорошо. Так, например, не получилось с 1960-х по 1990-е годы. Нефть временно подорожала, и нефтяные компании стали тратить больше денег на обнаружение ранее неизвестных запасов.

Младенческая смертность снизилась, средства контрацепции подешевели, женщины стали работать по найму, и поэтому у матерей стало меньше детей. Открылся путь к полноценной жизни через образование, и молодежь им воспользовалась, а у родителей стало меньше детей, что позволило вложить значительные средства в образование каждого ребенка, когда труд на заднем дворе стал менее востребованным по сравнению с трудом умственным.