Буржуазный век

Если тем не менее дело иногда доходит до процесса, то обычно лишь после публичного скандала. Но и тогда стараются затушевать как можно больше подробностей. Иногда, правда, против желания властей, но иногда и с их молчаливого согласия! "Общественные интересы не заставляют вмешаться в данный случай" – так приблизительно гласит соответствующая формула на всех языках, которой или отклоняются сделанные доносы, или прекращается уже начатое расследование.

Необходимо в заключение заметить, что было бы, безусловно, неправильно усматривать в этих домах свиданий исключительно современное учреждение. Современна лишь их организация в таком крупном масштабе.

Здесь, впрочем, не мешает указать и на бесчисленные случаи, когда замужние женщины оплачивают своей любовью повышение мужа на службе, обеспечение своего собственного или его положения или когда артистка отдается, чтобы получить эффектную роль или добиться благоприятной рецензии.

После всего сказанного как бы сам собою всплывает вопрос: какой вывод необходимо сделать относительно большей или меньшей склонности женщины по сравнению с мужчинами к адюльтеру в век господства буржуазии? Ответ должен был бы гласить: замужние женщины так же часто неверны, как и мужья, и во всяком случае в средних слоях неверность ныне более частое явление, чем в прежние эпохи. Прево вкладывает в уста одного жуира слова:

"К нашим услугам всегда больше женщин, чем нужно... Все они так похожи друг на друга. Все они такие маленькие похотливые животные. Их целомудрие, их порядочность коренятся всегда только в боязни, что скажет свет, в тщеславии или в привычке... Их душа подобна тряпке, получающей свою окраску от мужчины. Только телом отличаются они друг от друга".

О женщинах эпохи от 50 до 70-х гг. прошлого века Альфонс Карр замечает:

"Если бы мужчины знали, как думают женщины, они были бы в десять раз более дерзкими, чем они теперь".

Многие говорят: это исключения. Циник ответит: "Нисколько! Не все женщины только находят спрос". А Шницлер утверждает: все мужчины и все женщины одинаково изменяют, и доказывает это в "Хороводе", где граф обманывает актрису, риса - поэта, поэт – das s"usse M"adel (сладкую девушку. – Ред.), эта последняя – мужа, муж – свою молодую жену, молодая жена – любовника, этот последний – горничную, а горничная - солдата или наоборот.

И еще другой вопрос всплывает здесь: каковы размеры неверности замужних женщин отдельных наций. Приведенные нами факты подтверждают на первый взгляд столь распространенное мнение, будто именно француженка есть истое олицетворение супружеской неверности, классическая представительница незаконных любовных связей вообще.

Это столь распространенное мнение объясняется тем, что - как прекрасно выясняет в своем этюде о Париже К. 3. Шмитт, один из лучших знатоков современных французских нравов, – обычно смешивают Францию с Парижем, и в частности – что также недопустимо – так называемую fl^aneuse (праздношатающуюся. – Ред.) парижских бульваров с парижанкой.

"Мне думается, – говорит он, – что во Франции женская добродетель не хуже и не лучше, чем в других странах. Разумеется, не следует сопоставлять Париж с каким-нибудь провинциальным гнездом. Но сравните парижанку с англичанкой из Лондона, с венкой, с жительницей Берлина, и я убежден, что парижанка ни в каком отношении не окажется ниже их. Сравните женщину из Бове, Шатодена или Пуатье с дамами из Аугсбурга, Линца или Гейльброна, и вы увидите, что различие между ними невелико. Большинство чужестранцев, посещающих Париж, провинциалы и то, что они принимают за безнравственность француженки, необходимо отнести просто за счет большого города. Прибавьте сюда еще то, что иностранец имеет возможность познакомиться только с такими француженками, которых можно увидеть в публичных местах: с мельничихами из Moulin rouge, с садовницами из Jardin de Paris, с танцовщицами из Ball Buillier и с бульварными девицами. Что эти дамы, существующие любовью, не лучше своей репутации и не лучше своих иностранных товарок, понятно само собой. А когда потом чужестранец видит, что все дамы, с которыми он встречается на улице, одеты так же ярко, как жрицы Венеры, то он смешивает всех в одну кучу и возвращается на родину с чувством удовлетворения, что мы – дикари лучше и добродетельнее".