Бык в загоне

Минут через тридцать в комнату, где сидел Сергей, вошел Ваня Барсучок:

- А Толяна нет?

Никитин отрицательно покачал головой:

- Что случилось?

- Мы черного с моста сбросили, - ровным, ничего не выражающим голосом сообщил Иван.

- Молодцы, - Сергей явно был занят своими мыслями и скорее отмахнулся, чем ответил, - пойди Толику скажи.

Барсучок вышел и закрыл за собой дверь, оставив Никитина в раздумье...

Глава 7

Да, Тахир сдержал свое слово - он действительно разыскал русского кольщика, - судя по обилию синевы не теле, явно с уголовным прошлым.

Телохранитель Мирзы искал его долго: он облазил все бесплатные раздаточные пункты для немецких бездомных, все сомнительные пивные для эмигрантов, все крупные станции метро, где в немецкой столице собираются разного рода подозрительные типы...

Император, - именно так представился грязный субъект, - был найден на станции метро "Хауфбанхоф". Невысокий, сутулый, с синевой под глазами, с проплешиной на нечесаной грязной голове, с выбитыми передними зубами, он являл собой законченный тип классического бродяги.

Тахир, едва взглянув на его татуированные руки, сразу же понял - это то, что надо.

- Иди-ка сюда, - поманил пальцем Тахир, не считая нужным повторить то же самое по-немецки.

- Что, герр? - насупившись, поинтересовался татуированный.

- Ты из России?

- Ну да... Из Калуги.

- А тут что делаешь?

Гордо выпятив грудь, бич произнес со значением:

- Я - политический эмигрант.

- Понятно, - Тахир поджал губы, брезгливо оглядывая тщедушную фигуру бродяги. - Ты что - сидел?

Бич втянул голову в плечи, словно ожидая удара.

- Так давно это было... - неуверенно произнес он, пряча руки за спину. - Я двадцать лет по зонам, по пересылкам, по тюрьмам... А потом по турпутевке приехал и сдался. И не жалею - цивилизованные люди, хоть и фашисты. А вы кто, дядя? - с опаской поинтересовался бич.

- Не бойся, - успокоил его Тахир. - Мне надобно с тобой побазарить.

- О тюрьме?

- И о тюрьме тоже, - многозначительно произнес азербайджанец. - Пошли в машину, потолкуем...

Разговор в роскошном кожаном салоне "БМВ" был недолгим, но очень насыщенным.

Император, он же Пантелей Звездинский, как представился бродяга (паспорт у него никто не проверял, так что звучная эстрадная фамилия осталась на его совести), действительно сидел.

- Пострадал я по политической, - честно признался он и без разрешения взял из тахировской пачки "Мальборо" сигарету.

- Кури, кури, - приободрил его телохранитель, - а за что сидел-то?

- Да я еще и на "малолетке" отмотал, - принялся хвастаться Звездинский.

Тахир прищурился.

- По политической?

- Да. Мы с пацанами киоск газетный грабанули, - вздохнул Пантелей, лишили жителей нашего Советского района удовольствия прочесть материалы последнего Пленума партии... Нам товарищ судья так и сказала: "Политические вы диверсанты, вот кто!.." И мы загремели на три года.

Тахир внимательно слушал собеседника, не перебивал. Разумеется, как человек неискушенный, телохранитель Самида не мог определить, что перед ним не просто пидар, а "петушиный" авторитет. Ни один уважающий себя настоящий авторитет никогда бы не стал носить такую вычурную и претенциозную кличку (хотя ее сам себе и не выбираешь). "Император", "Царь-Жопа", "Королева красоты", "Мисс зона" - такие клички давались только "петухам", и притом авторитетным в своей мерзкой среде.

- Твоя кликуха - Император? Наверное, большим человеком был?

Пантелей гордо выпятил грудь.

- Это еще с "малолетки" пошло...

Чистые берлинские мостовые, стекло и бетон торгового дома "Центрум", аккуратненькие автомобильчики - все это никак не гармонировало ни с рассказом, ни с обликом Императора.

Звездинский вальяжно развалился на кожаном сиденье.

- Да я, бля, такой шалман пас... - произнес он и сглотнул слюну.

Тахир отпрянул.

- Да ну?

- Бывало, благодарность от главшпана получал...

- От кого?

- От главшпана. Ну, на "малолетке" это вроде как главный пахан.

- И за что благодарность?

- За то, что пас... Меня за это Императором и назвали. Я даже подарочки получал... На Восьмое марта.

- Не понял? - удивился Тахир.

- Ой, оговорился, - Пантелей стряхнул пепел. - Хотел сказать - на Двадцать третье февраля. Да чего - две недели разницы! А шалман у меня был одна другой краше!

Не желая вдаваться в подробности хитрого слова "шалман", запутавшись вконец с хронологией и терминологией, Тахир спросил:

- Наверное, у человека с таким богатым жизненным опытом много татуировок?

- Да, бля, - с этими словами Пантелей рванул на себе рубаху. - Эрмитаж по сравнению с этим - фонарь голимый!

Тахир уважительно посмотрел на грязную волосатую грудь "пахана".

На животе Пантелея азербайджанец различил изображение голой женщины, изо рта и влагалища которой торчали концы скрученного полотенца с подписью: "Чистота - залог здоровья".

Под левым соском красовался забавный чертик с длинным, словно из веревки свитым хвостом. Под правым: бубновый король с вензелями многочисленные завитушки, виньетки, едва ли не кружева.