Бык в загоне

Такую татуировку обычно наносят только пидарам, или "козлинам", или "чувакам", или "петухам", и свидетельствует она о том незавидном положении, которое сексуальное меньшинство занимает в местах лишения свободы.

- А у меня еще и на руке есть, - насладившись реакцией Тахира, продолжал Пантелей.

- Да ну?

И впрямь: на левой кисти Императора было наколото пять точек.

- А что это означает? - осторожно поинтересовался мирзоевский телохранитель.

- "Один в четырех стенах", наносится только уважаемым ворам, - соврал Пантелей без зазрения совести.

Тахир не знал и не мог знать: такая татуировка, может наноситься каждому, побывавшему в местах лишения свободы.

Да, Тахир о многом понятия не имел, но твердо знал одно: если сейчас он не приведет к патрону кольщика, то ничего хорошего от жизни ему ждать не придется.

А потому теперь предстояло выяснить главное - сумеет ли Звездинский ублажить Самида. Слушая байки бича, Тахир все более верил в благоприятный исход.

- Послушай, тут одного уважаемого человека надобно наколоть, - несмело начал Мирзоевский телохранитель.

- Кого?

- Да ты не знаешь... Послушай, Император, - в голосе Тахира прозвучали уважительные интонации, - помоги! Мой друг - человек очень богатый... Тебя не обидит.

Глаза Императора загорелись алчным блеском.

- Сто марок даст?

- Тысячу даст, - заверил азербайджанец, - уваж, герр Звездинский, и он тебя не обидит...

***

Коля Крытый, прощаясь с Никитиным, напутствовал его:

- Желаю удачно слетать в Берлин. Когда думаешь отправляться?

- Сегодня в Москву, а там как только будет готова виза, - ответил Сергей.

- За день до выезда в Германию позвони, я дам тебе несколько телефонов моих дружков, которые помогут тебе с транспортом и большой, - сказал Кроменский.

- Хорошо, Коля, обязательно позвоню, - пообещал Сергей.

- Ну что ж, как говорили в джунглях, - авторитет в широкой улыбке обнажил два ряда ровных зубов с металлическими коронками, - доброй охоты, Писарь.

- Спасибо, - поблагодарил тот, пожимая на прощание твердую ладонь пахана.

Аэропорт "Внуково" никогда не отличался особой чистотой и порядком. Толпы пассажиров с чемоданами, баулами, детьми отчаянно пытались прорваться на нужный им рейс. Но это была только часть людского потока, воспользовавшегося услугами Аэрофлота. Другая часть двигалась в обратном направлении, то есть пыталась благополучно покинуть негостеприимный, шумный и грязный аэропорт. И снова толпы пассажиров с чемоданами, баулами, детьми осаждали автобусы, чтобы доехать до ближайшего метро "Юго-Западная". Лишь немногие из них могли позволить себе выложить сумасшедшие деньги за такси, не обременяя себя случайными попутчиками.

Среди них был и Сергей.

Подойдя к желтой "Волге" с зеленые огоньком, он открыл переднюю дверцу и, не спрашивая разрешения, уселся рядом с шофером. Не ожидавший такой беспардонности таксист с рыжими усами тупо уставился на него.

- Может, поедем? - вывел его Сергей из задумчивого состояния.

- Куда? - спросил водитель, все еще удивляясь наглости пассажира.

- На "Сокол", - ответил он.

- А ты знаешь, сколько это стоит...

- Короче, шеф, мы едем или я пересаживаюсь к другому, - прервал Никитин сакраментальную фразу таксиста о стоимости данного удовольствия, - а о бабках можешь не трястись, не обижу, не жлоб.

Таксист, пробурчав что-то себе в усы, включил передачу. Не успела машина тронуться с места, как по капоту стукнул какой-то мужик с огромным чемоданом, прося подождать. Приоткрыв дверцу и сунув голову в машину, он спросил:

- Земляк, не возьмешь до "Динамо"?

Шофер выразительно посмотрел на Сергея, но тот отрицательно качнул головой.

- Извини, друг, но клиент против, - сидящий за баранкой указал жестом на соседнее сиденье.

- Имей жалость, у меня жена с грудным ребенком на руках совсем извелась, - продолжал настаивать мужчина, - а один я мотор не осилю, и так всю зарплату отдаю.

- Ладно, давай возьмем, - неохотно согласился Сергей.

- Садись, - коротко кивнул водитель несчастному отцу семейства.

Минут через пять автомобиль мчался по трассе в направлении Ленинского проспекта.

На заднем сиденье тихо перешептывались подсевшие к ним пассажиры. Женщина, сняв с головы шапку, распустила схваченные в пучок длинные волосы цвета вороньего крыла. Она, держа на руках младенца, завернутого в теплое одеяло, о чем-то упорно спорила со своим супругом, который сосредоточенно перебирал купюры.

В какой-то момент Никитин ощутил жгучую зависть к этой паре. Да, может быть, у них не все в порядке с финансами, но они могут позволить себе спокойно спать, не просыпаясь от жутких кошмаров; могут спокойно растить своего малыша.

"Неужели и в моей жизни наступит такое время?" - спросил сам себя Никитин, но так и не смог ответить на этот вопрос.

Когда молодая семья выгрузилась из машины, обладатель огромного чемодана протянул шоферу деньги.

Сергей жестом остановил его:

- Не беспокойся, землячок, все равно по пути было, я сам рассчитаюсь, после чего очень выразительно посмотрел на водилу.

- Мне неудобно, - начал было пассажир с заднего сиденья.

- Купи жене цветы, - стараясь не обидеть его, сказал Никитин.