Быков Сергей Николаевич

     - Что! - удивляется Хват - Не надо помогать! Сам справишься!

     Ярик в растерянности хлопает глазами. Он сам только теперь осознает, что брякнул.

     - Я хотел сказать, что меня не надо. Сдавать в оплату не надо.

     - А сказал другое...

     И мы снова смеемся.

     Уже позже, оставшись у костра вдвоем с парнем, я спрашиваю у него.

     - Есть что еще сказать важного боец, своему любимому учителю?

     - Да, есть кое-то. - видно было, что он весь в сомнениях.

     - Дайка угадаю... м-м-м - я постучал указательным пальцем по губам - о, наверное это связано с какой-нибудь девушкой?

     Ярик понимающе улыбнулся.

     - Учитель, мудр. Он, Великий Знающий!

     - Ага-ага. Запусти лиса в курятник, козла в огород, медведя на пасеку, что будет? Лис утащит себе самую лучшую курочку, козел подзакусит самым вкусным капустным качанчиком, а медведь медок отведает. Да не абы какой, из трех ульев выберет самый достойный. Тут запредельной мудрости, и семи пядей во лбу, быть не надо. В данном же случае, все еще проще. Говорят - "Имеющий уши, да услышит". Добавлю от себя - имеющий уста, да изрекет! Вот, кое-чьи уста и изрекли в чьи-то внимательные уши. Я не сильно напряг твой мозг, своими иносказаниями, о мой юный ученик.

     - Что ты, о великий учитель, твои мысли как никогда кристально прозрачны и ясны.

     Мы слегка поухмылялись.

     - Молодец! Зачет! Ну, а если серьезно. Хорошая девка хоть.

     - Очень хорошая, но... Дядя Петр, сегодня этот разговор не имеет смысла. Я хотел бы поговорить об этом завтра... если все будет хорошо.

     - Ну, ты это брось! "Если все будет хорошо". Все будет хорошо боец! Это я тебе говорю, Великий Знающий! Мы сядем возле такого же костра, и ты все мне расскажешь! И никаких - если все будет хорошо! - я сжал плечо Ярика - Ты понял меня!

     - Я понял, дядя Петр, понял...

     Я еще некоторое время смотрел в глаза парня, но никак не мог понять, что же я там вижу. В этот раз, зеркала души не отражали ничего.

     - Ладно, Ярик, пошли спать, а то завтра начнется веселье, а мы квелые.

     Солнце только-только вылезло над холмами, озаряя яркими лучами пронзительно синее весеннее небо, в вышине которого все плыли и плыли бесконечные вереницы птиц, которые оглашали своими криками эти бескрайние просторы. За годы, проведенные здесь я так привык к этому, что не воспринимал многоголосый клекот, кряканье и курлыканье даже как фоновый шум. Удивительно, как адаптабелен человек. Сначала его что-то потрясает, потом удивляет, а потом он привыкает, и уже воспринимает как данность то, что не так давно его восхищало.

     Мы уже заняли позиции теперь ждали, когда же наши недруги соизволят заявиться на бой. Неандертальцы неторопливо вытекали из противоположных холмов накапливаясь темной, неразборчивой массой, набухая тяжелой и грозной каплей. Чую, уже скоро.

     Люди, стоявшие в рядах, вели себя по-разному. Кто-то стоял молча, кто-то переговаривался, многие отпускали плоские шутки, а остальные громко смеялись. И первые и вторые, тем самым, скрывали свой нервняк. Кто-то переминался с ноги на ногу, а кто-то почесывался, кто-то в сотый раз проверяет свое оружие. В основном это копья, почти у всех кремневые ножи, иногда встречаются костяные. Дротики и камни - само собой, много дубин, каменные топоры реже. Кстати, людей, ходящих на охоту, целенаправленно, только с дубиной, а тем более с каменным топором я не видел. Трудно вообще представить на кого можно охотиться только с каменным топором или дубиной. Вот только если на человека...

     - Эх, опять на посрать потянуло - Артем скорчил недовольную рожу - ведь специально вчера на еду не налегал.

     - Нормальная реакция. Уверен у половины, если не больше, тоже самое. Если ты помнишь на бугуртах, там, в нашем будущем, такая же хрень была у многих, значит так организм страхует себя от раны в живот. К страху это не имеет никакого отношения. С полным животом помереть шансов всегда больше.

     - Да знаю, знаю. - Сын посмотрел на безоблачное небо - Дурят все же нас писатели и киношники.

     - ?.

     - Ни тебе мрачных облаков в кроваво красных отблесках тревожного солнца, ни злого ветра несущего змеистой поземкой всякий подозрительный мусор, ни кружащих стай черных ворон... Где тревожные предчувствия в которых замерла природа, в ожидании лютой сечи? Нету! Солнышко светит, жаворонок поет - лепота!

     - Природе до наших разборок...

     - Вот я и говорю, дурят нас. Понапишут в книгах, понаснимают, мрачных ракурсов с тревожной музыкой.

     - Ну, не везде брешут. Это пока мы на мечах да дубинках воюем, а как возьмемся за химическое, бактериологическое и ядерное оружие, враз все на места станет. И киношники начинают снимать совершенную правду жизни.

     - Это да...

     Перед строем начала двигаться толпа шаманов. Некоторые из них поджигали какие-то небольшие свертки и кидали их в ложбину, усеянную шипами. Свертки тут же начинали обильно дымить, заполняя ее белесым дымом. Сам Сверкающая Раковина в окружении наиболее сильных шаманов сосредоточенно поводил руками, плавно и неспешно. Никаких валяний на земле, погремушек, пены изо рта, не до спецэффектов. Напряженная и тяжелая работа. Это было видно.