Были 90-х. Том 2. Эпоха лихой святости

Чуйка у Валеры работала отменно. Не успели опрокинуть, как он нарисовался в дверях.

— Чайку не же… Ребята, может, вам стопочки организовать? Чтоб культурненько. А третью можно прихвачу?

— Ну что, Валера, не зря Ваньку-то ждали? А то что бы ты в пустом вагоне делал?

— Натюрлих, мужики. Я именно это и сам как чувствовал. Где-то в глубине души. Без вас ехать…

Двухдневный запас ушел под дорожные байки.

Леха нашелся через два вагона. Свернувшись калачиком, лежал на голой полке в пустом купе. Пошел в туалет водички попить и заблудился. Все-таки пить надо соразмерно живой массе тела. В Ваньке за девяносто живого веса, а Леха хотя и не маленький, но худой. А пили поровну.

Ванька помог Лехе с ориентацией в пространстве, и с его помощью тот очутился в родном купе на нижней полке. Там и забылся неспокойным похмельным сном. Надолго.

А почти пустой поезд меж тем начал одна за одной пересекать границы недавно образованных суверенных государств: Латвия, Белоруссия, Украина… И везде паспортный и таможенный контроль. Там, где еще недавно был безграничный во всех смыслах Советский Союз, образовались вновь испеченные погранцы и таможенники, и они с упоением, на новенького играли в «недобрых полицейских». А игрушек было немного. На весь вагон полтора человека: Иван и Леха, бессловесным бревном лежащий на полке.

Ванька за двоих утолял неуемное любопытство пограничников — куда, зачем, на сколько. И вообще, какого хрена поперлись с лыжами в Болгарию??? Каждый пытался найти, к чему придраться. Украинский парубок долго вертел в руках паспорта, а потом изрек:

— Не действительны.

Ни фига себе заявы!

— Без вкладыша о гражданстве не действительны, — и пограничник вместе с паспортами быстро исчез.

Леха безучастно прикрыл глаза — сил даже на слабый протест не было. Иван с трудом нагнал пограничника через три вагона и обменял зеленую десятидолларовую бумажку на два красных паспорта.

Стараниями Ивана добрались-таки до границы бывшего Союза, и в дверях появился черноусый румынский пограничник с цыганскими глазами. Леха все еще был бревном. Иван привычно подал два паспорта представителю иностранного государства. Но на этот раз краснокожие книжицы полетели обратно.

— Толь-ко свооой пас-порт. Каж-дый сааам.

Ванька подал румыну свой паспорт. Потом как в пальцы восковой куклы вложил Лехе его паспорт и, потянув за руку, посадил на полке. Лехе удалось зависнуть в положении неустойчивого равновесия на те несколько секунд, пока пограничник, взяв его паспорт, сличал оригинал с фото. Леха наглядно опровергал расхожее мнение о том, что хуже, чем на фотографии в паспорте, можно выглядеть только в гробу.

В Румынии вагон ожил. На остановках стали садиться пассажиры. Ожил и Леха. Сбылась давняя мечта — выехать за границу. Пока заграница наблюдалась только из окна и мало отличалась от российских пейзажей. А дома вдоль дороги напоминали хрущевки.

Ну, вот и София. Выгрузились — уже вечер. В Боровец решили ехать утром, поэтому поселились на ночь в дешевом привокзальном отеле и пошли прогуляться по городу.

Уходившись, забрели в оживленное многолюдное кафе. Столиков много, но ни одного свободного. Но все демократично, как и в Советском Союзе было. Люди спокойно подсаживаются за столики, где есть свободные места, — посетители в основном парами, а столики на четыре, а то и шесть посадочных мест. Леха с Иваном подошли к столику, где сидели две симпатичные девушки:

— Can we sit here?

Улыбаются, но отрицательно качают головой. Вот облом. Ладно, идут к другому столику. На запрос на посадку там тоже отрицательно качают головой из стороны в сторону… и опять с улыбкой. Издевательство. А как же «русские и болгары — братья навек»? А песня: «стоит под горою Алеша, Алеша… в Болгарии русский солдат». Стоит, не присядет Алеша, в Болгарии русский турист…

У третьего столика им, так же как и раньше отрицательно раскачивая головой, ответили:

— Да, да. Садиться можно.

А уже и от второго столика машут руками:

— Sit down, please, friends.

Так Леха и Иван узнали, что у болгар еще со времен турецкой оккупации, жесты, означающие «да» и «нет», поменялись на противоположные принятым во всем мире, чтобы путать и сбивать с толку врага.

Татьяна Кравец

Омск

1988–1996 гг. — инспектор по связям со СМИ, 1996–1997 гг. — корреспондент авторской телепередачи, 1997–2011 гг. — сотрудник пресс-службы УМВД России по Омской области.

Заморские принцы

О чем можно думать, когда тебе чуть за двадцать? Уж точно не о политическом и экономическом кризисах. О любви, и только. И рухнувший в 90-х годах «железный занавес» окрылил и даже воодушевил к покорению новых горизонтов — заморских.