Былины

Он приходит к своёму коню доброму,
Ож как видели молодца, как на коня скочил,
На коня-де скочил, как в стремена ступил, —
Уж не видели поездки молодецкоей,
Э тяжелой е побежки лошадиноей,
Только видно там в поли курева стоит,
Курева там стоит да дым столбом валит;
Его скачёт ле конь, да право доброй конь,
Он-де с горы-де бы скачёт нонче на гору,
Он с укатистой-де скачёт на увалисту,
Он-де горы-де, удолы между ног берет,
По поднебесью летит, как ясен сокол.
Приезжаёт ко городу Чернигову,
Приезжает-де ён ко божьей церкви,
Он соскакивал-де скоро со добра коня,
Как не вяжет коня, да не приказыват,
Он заскакивал-де скоро во божью церковь,
‹...............›
Говорит тут Иван да таково слово:
«Уж вы ой еси, попы, отцы духовные!
Вы пишите мне ярлык, да скору грамоту».
И на то его попы скоро не ослышались,
Написали ему ярлык, да скору грамоту.
И оттуль-де Иван скоро поворот дает,
Он выходит-де скоро вон на юлицу,
Он приходит-де скоро к коню доброму,
Он как скачет-де скоро на добра коня.
Опять скачёт его да нонче доброй конь,
Он-де с гор-де нонче скачёт нонче на гору,
Он с укатистой-то скачёт на увалисту,
Еще горы, удолы промеж ног берет,
По поднебесью летит он, как ясен сокол.
Приезжат-де ко городу ко Киеву,
А езжает он тут да ко божьей церкви,
Он соскакивал тут скоро со добра коня,
Как оставил он коня да не привязана,
Еще конь-от у его стоит шатается,
Из ноздрей-де у коня да пламё огненно.
Из ушей у коня да дым столбом валит.
Он заходит тут бы скоро во божью церковь —
Тут ставают-де попы, отцы духовные,
Как служить хотят обедню воскресенскую.
‹...............›
Он пошел тогда ко князю ко Владимиру
И просит-де у князя деньги выездны,
Кабы выездны-то денёжки, нонь выгонны.
Он пришел нонче ко князю ко Владимиру,
Говорит же тут Иван да сын Гостинович:
«Уж ты ой есь ты, солнышко Владимир-князь!
Ты уж дай мне-ка нонь да деньги выездны,
Еще выездны мне денёжки, нонь выгонны,
Ты уж сто рублей мне дай нонче со тысячей»
‹...............  ›
Еще князю ту опять тут за беду стало,
За великую досаду показалося,
Говорит тут-де солнышко Владимир-князь:
«Уж ты ой еси, Иван да сын Гостинович!
Я еще на тебя наложу службу тяжелую:
Еще есь у мня нонь да три жеребца,
Еще выпущу я их на твоего коня».
Как пошел-де тут Иван да сын Гостинович,
Пуще старого Иван да закручинился,
Пуще старого Иван да запечалился,
Повеся идет доржит да буину голову,
Потопя-де очи ясны в мать сыру землю,
Он не видит идет пути-дорожочки.
Он приходит к своему широку двору,
Он приходит к коню да на конюшен двор,
Опять падат-де коню да во праву ногу:
«Уж ты маленькой мой Бурушко косматенькой!
Я последни ж, видно, с тобой прощаюся, —
Выпускат на тя-де князь нонче три жеребца»
— «Уж ты ой еси, Иван да сын Гостинович!
Уж я знаю этих нонь да как три жеребца:
Уж один-от ле конь мне-ка названой брат,
И названой-от мне брат нонче при старости;
А другой-от нонче конь да Синёгривой же;
А трете́й-от ле конь да Полонёной был».
А как выпустил Иван да коня доброго,
Побежал его конь да во чисто полё.
Кабы князь-от выпустил три жеребца,
Прибегали-де ёни да к коню доброму,
Опять стали они Бурушка покусывать,
Опять стали они малого поле́гивать.
Нонче бурой-от ле конь да осержается,
Он как бьет ле правой ногой сыру землю —
Подрожала-де тут матушка сыра земля,
Кабы в поле опять дубьё расшаталися
И вершинами-то вместо соплеталися,
Как в озерах вода да сколыбалася.
Кабы кони-то эти юстрашилися,
Полонёно-ёт конь в полон убежал,
Синёгривого коня брал за хребетницу,
Он бросал его о матушку сыру землю —
Да бы тут же коню конец случился же;
А назван-от ему брат да нонче Бурушко
Покорился он брату нонче меньшому...