Былины

Исследователи указывают еще на два существенных обстоятельства, подкреплявших жизнь былины на Севере: это, во-первых, свобода от помещичье-крепостной зависимости и, во-вторых, суровые природные условия, особые трудности хозяйственной деятельности, — то и другое способствовало формированию характера севернорусского крестьянина, которому свойственно было чувство достоинства, независимости, осознания своей силы. Это делало былины с их героями-богатырями духовно близкими людям Севера, хотя никогда не видели они былинных полей, дубовых лесов, княжеских теремов. О степени такой близости говорит и былинный эпизод, скорее всего и созданный северными сказителями, — свой первый подвиг, после исцеления, Илья Муромец совершает, очищая родительское поле от валунов и корней гигантских деревьев. Есть и другие примеры, свидетельствующие о желании сказителей сблизить былины и былинный быт с окружающей их действительностью.

Можно указать еще на один немаловажный фактор, способствовавший длительному сохранению былин северными и сибирскими крестьянами, донскими, терскими, уральскими, астраханскими казаками. Живя длительное время оторванными от основной массы своего народа, на далеких окраинах, в значительном удалении от исторических центров России, в тесном соседстве и постоянном общении с иноязычной, инонациональной средой, эти компактные этнографические группы остро и глубоко ощущали свою принадлежность к русской этнической общности и свое единство со всей Россией. Былинный эпос являлся одной из специфических форм выражения коренных связей с общерусской культурой, поэтическим воплощением исторической памяти и этнического (национального) самосознания. Собиратели былин зафиксировали немало свидетельств особенного, самого серьезного, благоговейного отношения к былинам, к их героям, к их содержанию в эпической среде XIX—XX веков.

* * *

Собирание былин, систематизация и публикация записей, изучение творчества сказителей, техники усвоения и исполнения ста́рин, а одновременно и разработка сложнейших вопросов происхождения, истории былин — всем этим отечественная фольклористика занимается более полутора столетий. Наличие огромного числа подлинных, научных записей былин с обилием вариантов и множеством разного рода свидетельств о сказителях, о живом функционировании былин ставит русский эпос в ряд наиболее ценных и важных источников мирового эпосоведения и — одновременно — обеспечивает ему почетное место среди памятников эпического творчества народов мира.

В русской литературе и общественной мысли очень рано былины стали восприниматься в самом существенном их качестве — героико-патриотическом пафосе. Первым по времени богатырем русской литературы можно считать героя «Слова о полку Игореве» — Буй Тура Всеволода. Позднее былинный богатырь Алеша Попович становится историческим персонажем летописи — Александром Поповичем, вместе с семьюдесятью «храбрыми» погибшим в битве на реке Калке. О богатырях как реальных лицах упоминают и другие источники. Богатырские песни в XVII веке перекладываются в повести. Поэты XVIII — первой четверти XIX века включают мотивы былин в свои поэмы и стихи. Представления о богатырях — воинах высшей пробы — живы в сознании русских людей и наполняются особым содержанием в моменты, когда народ встает на защиту своей земли (Отечественная война 1812 года).

В русской национальной культуре XIX века, синтезирующей и перерабатывающей громадный творческий опыт народа многих веков, былины воспринимаются как существенная часть этого опыта, как выражение особенностей народной истории и народного духа. Естественно, что само понимание былин далеко не однородно.[44] Освоение былинных традиций передовым искусством идет в русле концепции В. Белинского, видевшего в былинах «живое свидетельство бесконечной силы духа», «отваги, удальства и молодечества».[45]

В лучших своих образцах русское искусство явило пример подлинно творческого и плодотворного освоения былинного эпоса — достаточно напомнить поэмы Н. Некрасова, оперы Н. Римского-Корсакова и М. Мусоргского, «Богатырскую симфонию» А. Бородина и «Фантазии на темы Рябинина» А. Аренского, полотна В. Васнецова, М. Врубеля, И. Репина.

В советской литературе устойчивый интерес к былинам, их героико-патриотическому пафосу, монументальным образам, глубине народного осмысления больших пластов действительности, самобытной поэтике находит разнообразное стилевое, жанровое выражение. Здесь уместно напомнить о поэме Маяковского «150 000 000», в которой новую, оригинальную интерпретацию получили поэтические принципы народного эпоса, или о шолоховском «Тихом Доне», пронизанном мотивами казачьего эпоса, или об образе Василия Теркина, «русского чудо-человека», опыты И. Сельвинского по переложению былин на современный поэтический язык и совсем в ином ключе исполненные сказания Б. Шергина, бережно сохраняющие поэтическую речь северного сказителя... Эти примеры, которые нетрудно умножить, показывают, сколь разнообразны пути современной литературы в освоении былинного наследия.