Былины

К чему меня, голову, попиноваешь
И к чему побрасоваешь?
Я молодец не хуже тебя был,
Да умею валятися на той горе Сорочинския.
Где лежит пуста голова,
Лежать будет и Васильевой голове».
Плюнул Василий, прочь пошел.
Взошел на гору высокую,
На ту гору Сорочинскую,
Где стоит высокой камень,
В вышину три сажени печатные,
А через его только топором подать,
В долину три аршина с четвертью;
И в том-та подпись подписана:
«А и кто-де у каменя станет тешиться
А и тешиться-забавлятися,
Вдоль скакать по каменю,
Сломить будет буйну голову». Василии тому не верует:
Стал со дружиною тешиться и забавлятися,
Поперек каменю поскакивати;
Захотелось Василью вдоль скакать:
Разбежался, скочил вдоль по каменю, -
И не доскочил только четверти
И тут убился под каменем.
Где лежит пуста голова,
Там Василья схоронили,
Побежали дружинушка с той Сорочинской горы
На свои червлен корабль,
Подымали тонки паруси полотняные.
Побежали ко Нову-городу.
И будут у Нова-города,
Бросали с носу якорь и с кормы - другой,
Чтобы крепко стоял и не шатался он;
Пошли к матерной вдове, к Амелфе Тимофеевне,
Пришли и поклонилися все,
Письмо в руки подали.
Прочитала письмо матера вдова. сама заплакала,
Говорила таковы слова:
«Гой вы еси, удалы добры молодцы!
У меня ныне вам делать нечего;
Подите в подвалы глубокие, -
Берите золотой казны, не считаючи».
Повела их девушка-чернавушка
К тем подвалам глубокиям,
Брали оне казны по малу числу;
Пришли оне к матерой вдове,
Взговорили таковы слова:
«Спасибо, матушка Амелфа Тимофеевна!
Что поила, кормила, обувала и одевала добрых молодцов».
В та поры матера вдова Амелфа Тимофеевна
Приказала наливать по чаре зелена вина;
Подносит девушка-чернавушка
Тем удалым добрым молодцам;
А и выпили оне, сами поклонилися,
И пошли добры молодцы, кому иуды захотелося.

САДКО