Былины

ЮНОСТЬ АЛЕШИ ПОПОВИЧА

Что не стук-то стучит во тереме,
Что не гром-то гремит во высоком, -
Подымается чадо милое,
Чадо милое, порождёное,
Свет Алешенька чудородыч млад.
«Ах ты, мать моя, родна матушка,
Свет Амир фа Тимофеевна!
Дай ты мне благословеньице,
Благословеньице позаочное,
Погулять мне по белу свету». -
«Ах ты гой еси, чадо милое,
Чадо милое, порожденое,
Порржденое однокровное,
Свет Алешенька чудородович!
Ты не можешь, Алёша, на коне сидеть,
Ты не можешь, Алеша, конем владеть,
Булатная сабелька тебе вбтяжела,
Златая колчуга тебе вбдолга». -
«Ах ты гой еси, мать родимая,
Свет Амирфа Тимофеевна!
Я Могу, Алеша, на коне сидеть,
Я могу, Алеша, конем владеть,
Я могу, Алеша, копьем шурмовать,
Булатная сабелька мне вблегка,
Златая колчуга мне вокоротка».
Что не белая береза к земле клонится
Приклоняется Алеша к своей матушке
Приклоняется Алеша ко родимоей,
Он и просит у се благословеньипа.
Он и просит у ее, он великого:
«Благослови-ка ты меня, матушка,
Благослови меня ты, родимая,
Да со Скимом-зверем поборотися,
Да со Скимом-зверем порататися».
А дала же ему матушка благое ловеньице,
А дала же ему родимая великое.
Он садился же, Алеша, на добра коня,
На добра коня богатырского.
Он поехал же, Алеша, во чисто поле,
Он поехал же, Алеша, во раздольице.
Выезжал-то Алеша на долинушку,
Выезжал-то Алеша на широкую.
Увидал же Алешу сам-от Ским-от зверь,
Он вставал, вор-собака, на задни ноги,
На задни ноги, на остры когти,
Наперед на нем шерстка перепрокинулась.
Закричал же вор-собака по-звериному,
Засвистал же вор-собака по-змеиному.
Да дрались они, рубились трое суточки,
Не пиваючи, не едаючи,
Со добра коня не слезаючи.
Порубил его Алеша на мелки части,
Раскидал его Алеша по чисту полю,
По чисту полю, по раздольицу.
Выезжал же Алеша на дороженьку,
Выезжал же Алеша на широкую,
Он поехал же Алеша к своей матушке.

АЛЕША ПОПОВИЧ И ИЛЬЯ МУРОМЕЦ