Было — не было

Вокруг чемодана уже собралась падкая до происшествий малышня. Началось детальное изучение зиявших со всех сторон круглых дыр, знатоки повели жаркие споры о том, чем они все-таки сделаны: ножом, стамеской или же лобзиком выпилены.

Отведя Катьке в сторону, мама в присутствии бабушки учинила подробный допрос:

— Где нашла?

— На чердаке.

— Как вошла?

— Через дверь.

— Там же закрыто.

— Ну и что? Я подсмотрела, как Гешка открывал, и открыла тоже.

— Значит, Гешенька там, на чердаке? — Бабушка облегченно вздохнула. — Что я тебе говорила, Ленок?

Вот что выяснилось в ходе дальнейших расспросов. Не поверив Гешкиным сообщениям, Катька, расставшись с ним, лишь сделала вид, что бежит домой. На самом деле она, как только за Гешкой захлопнулась дверь третьего подъезда, вернулась и потихоньку прокралась вслед за ним на чердак.

Она видела все. И как зажглись электрические лампочки в углу под досками, и как Гешка надевал свой космический костюм. А потом мальчишки убежали куда-то на другой конец чердака. Она не стала больше прятаться и примерила поочередно и бидон, и трубу, и даже аквариум.

А чемодан, самое главное, без чего нельзя полететь ни на Луну, ни на Марс, она никак не могла застегнуть. Вот и вытащила на улицу, чтобы помогли…

Не дослушав ее сбивчивый рассказ, мама быстро спросила:

— Гешка с Ленькой и теперь еще там?

— Не знаю. Сначала у них было громко-громко, а потом стало тихо-тихо… Мамочка, пусть Гешка возьмет меня с собой в космос. Скажи ему, ну, пожалуйста, ну, скажи!

— Скажу! — Мама стряхнула с Катьки чердачную пыль. — Я ему так скажу!.. Пойдем, покажешь, как чердак открывать.

И, взяв Катьку за руку, направилась с ней к подъезду.

— Погоди, Ленок, — засуетилась бабушка, — и я с вами.

Она знала, что ее дорогой внучок Гешенька через несколько минут будет нуждаться в бабушкином заступничестве больше, чем, может быть, когда бы то ни было прежде.

Возвращение домой

Как приятно после долгого и опасного путешествия по зыбкому прошлому вновь оказаться на своем чердаке, таком привычном и знакомом!

Ленька соскочил с машины времени первый; ему не терпелось ощутить под ногами надежную почву современности. Гешка, блаженно улыбаясь, остался сидеть в кресле.

— Чего разулыбался? — спросил Ленька.

— Они там, в лесу, нас, наверное, только теперь хватились.

Ленька сказал озабоченно:

— Там хватились, и здесь тоже хватились. Поздно уже. Баня будет!

Не хотелось Гешке думать о таких неприятных вещах. Будет так будет, зачем заранее себе настроение портить?

— Здо́рово, правда! — Он весь еще находился во власти путешествия в прошлое. — Здесь мама с папой ищут, там — Андрей с Леной. И ни здесь, ни там найти не могут — ха-ха!.. А знаешь, Андрей ведь твою конфету для Ленки той припрятал. Точно!

— Ну и что особенного? Может, нравится ему.

— Рыжая — ха-ха!

— Подумаешь, беда! Вон у тебя Катька тоже рыжая, и все равно симпатичная… Была бы, — торопливо поправился Ленька, — если бы так не вредничала. И потом, это ведь проходит. Помнишь, твоя мама рассказывала, что тоже рыжей была? А теперь вот каштановая.

Гешка пояснил:

— Ну, положим, это она — чтобы Катька не расстраивалась. Она даже говорила, что папа ее такой же рыжей полюбил, совсем еще девчонкой…

Он хотел добавить: «Такой, как Ленка», но неожиданно осекся. На ум пришла нелепейшая мысль. Вернее, она сначала показалась ему нелепой, а потом, когда он вдумался хорошенько…

— Слушай! — Гешка так стремительно сорвался с сиденья машины, что Ленька шарахнулся в испуге. — Мою маму ведь тоже Леной звать! А папу Андреем… Нет, ты понимаешь, что это значит!

— Ой!.. Не может быть!

— Точно! — доказывал Гешка с жаром. — Папа тоже в войну на железной дороге работал. Ему даже орден дали. Нет, ты скажи, такому пацану! И мама, точно, руки обморозила, до сих пор еще, как мороз — болят.

Вот теперь Ленька поверил окончательно и развеселился.

— Мама твоя, мама! — смеялся он. — Ты со с Катькой спутал. Совсем малышка, вот потеха!

— Потеха, да? — обиделся Гешка за маму. — А как она нас: «Не шевелись!»? А как ты испугался? Тоже потеха?

— А ты так не испугался? «Слушай, девочка…» — довольно похоже передразнил он.

Ребята стали хохотать, тыча друг в друга пальцами. Уж очень смешно было сознавать, что каких-нибудь десять минут назад они видели Гешкину маму совсем еще девочкой. Да и папа там, в прошлом, был не намного старше.

— А бабушка твоя! — пришло на ум Леньке. — Ее ведь Клавдией Семеновной звать.

— И ту… партизанку… Клашей!.. Ленька! — заорал Гешка на весь чердак. — Теперь я знаю, на кого Клаша похожа. Мы же бабушку выручили! Бабушку! Ты смотри, какая бедовая, — вот у нее еще откуда.

— А как она потом с нами расправилась? Меня за ноги — раз! Винтовку к себе — два! И «руки вверх» — три!

Ленька, борясь сам с собой, изображал в лицах, как все было. Получалось, что он оказал бешеное сопротивление.

Гешка переменился в лице.

— Как?! Эта тетка — тоже моя бабушка?

— А чья еще! Как ее Лена… как ее твоя мама звала — ну-ка, вспомни!