Было такое...

Знаете, это еще что… Когда люди принимают решения — это их осознанный выбор. Один раз нужно было снять собаку, которую сбила машина. И именно добермана. Сначала начали искать в собачьих моргах. Нету. Чучело делать долго, а мертвый доберман нужен вот-вот. Тогда наш реквизитор (мертвая собака — реквизит… ужас), пошел по питомникам. И там ему сказали: «Дарагооой, вот тебе пятнадцать доберманов, выбирай любого! Усыпим!» А псины бегают вокруг него, кожаными носами тычут, играть зовут. Реквизитора перекосило. А можно, говорит, выбрать собаку и под присмотром ветеринара сделать ей наркоз на время дубля? Нееет, говорят, нельзя. Наркоз отрицательно влияет на здоровье животного. За всю жизнь можно раз-два его делать. Иначе сердце не выдерживает. Кто у нас потом такую собаку купит? Мы честь питомника не дадим срамить. У нас только здоровые животные. Но мы тебе поможем. Есть, говорят у нас один заводчик в клубе… К нему обратись.

И этот заводчик за сто баксов совершенно спокойно отдает свою личную собаку под наркоз. А ведь зима. Собаку если сбить, то она на земле лежит. И дубль не один.

Одно дело, если бы заводчик сам согласился всадить себе наркоз и лечь на прокаленный холодом асфальт.

Купили для собаки электрическую подстилку «Доброе тепло». Выбирали темную, чтобы с асфальтом сливалась. Даже две купили — на случай, если одна откажет.

Отказали обе.

Вызвали ветеринаров. И я бегаю выяснять, как там дела у собаки, когда же она уснет.

Мне страшно, противно, невыносимо, ужасно, тошнит и я не хочу это делать. Но надо и без разговоров.

Выносят пса, у него слюни висят, голова болтается, кладут на асфальт. Быстрее, быстрее, начали снимать! Начали!

Пес вдруг вскакивает, начинает идти, как новорожденный олененок, раскачиваясь на тонких ломающихся лапах, падая мордой в асфальт — к хозяину.

А тот его берет и укладывает.

Пес опять пытается идти.

А тот его берет и укладывает. И даже… вот тут уж я его просто окончательно возненавидела… ИЗВИНЯЕТСЯ ЗА СВОЮ СОБАКУ.

И предлагает еще вкатить наркозу.

Ветеринары говорят, что опасно. Пусть этот сначала подействует.

Нет, давайте скорее, МНЕ ЗАВТРА НА РАБОТУ.

Пса уносят, вкатывают еще.

Кладут под колеса, актер по сюжету берет и несет его. Глаза открыты, язык из пасти вывалился.

И всю оставшуюся смену вместо того, чтобы работать, я бегала к машине с ветеринарами и спрашивала, ну как он? Как? Ну как он? Отошел? Нет?

А у пса судороги начались. Ему давай какие-то уколы делать.

Ужас.

Если честно, то эта сцена не вошла в фильм. От нее просто отказались. Лишняя.

Я опять отвлеклась.

Мы как-то снимали у метро Рижская.

Участвовала массовка 50 человек.

И чувствую, что их как-то меньше становится. Меньше и меньше.

В автобусах нет. На площадке нет. По дороге из автобуса на площадку — нет.

И тут мне кто-то подсказывает, что вы, миленькая, в туалет-то спуститесь. Кто-то добрый подсказывает, стукачок среди массовки.

Туалет довольно таки общественный и ужасно вонючий. И вот там, в дыму, смраде и под звуки слива, тусуется добрая половина народа. Полночи уже тусуется. Мужики общаются про политику, про спорт. Даже пара женщин в мужском отделении затесалось.

Типа клуб по интересам. Лишь бы не работать. И просидев ночь в туалете получить бабла. Пока старики мерзнут на улице, эти здоровые лбы тут… СУКИИИ!

— А ну-кааа, быстро вышли! ВСЕ!!! Все_быстро_и_пошли_наверх!

И они стадом, покорно, шаркая по ступенькам, благоухая впитавшимися запахами, идут…

— Все по своим местам! Стоим и ждем! И никаких туалетов!!! У меня лично будете отпрашиваться! ЛИЧНО!!! ПО СПИСКУ ССАТЬ ПОЙДЕТЕ!

Мама привела своего ребенка. Вместе они играют маму с ребенком. Ребенок хочет спать. Мама дергает его за руку.

И тут я проявляю полный непрофессионализм. У меня его и так не много.

Их жалко, жалко этих стариков, жалко этого ребенка. Хотя я должна жалеть съемку, группу, бюджет фильма. Эти люди сами сюда пришли, они за это денежку получат. Но мне их все равно жалко. Потому что холодно, мне ужасно холодно. И им тоже.

Висну на режиссере массовки — ну когда отпустииим, люди замерзлиии, давай отпустииим.

— Обед на площадке! Уважаемые актеры массовых сцен! Вы можете погреться в автобусах и перекусить.

И все разом — гоп! Бегом, толкаю друг друга, тащат за руки детей, которые еле ногами достают до земли. Бегом в автобусы! БЕГОМ!!! Занять место потеплее!

Я бегом в буфет. Массовку обычно кормят Дошираком. Им надо кипятку из термоса. Кипяток катастрофически быстро заканчивается. Я бегу выбивать еще термос. В автобусах какая-то тихая паника. Ощущение абсолютной войны и голода. В драку за кипяток, кто-то протягивает коробочки с Дошираком на задние ряды, их тут же перехватывают, проливают кипяток за шиворот впереди сидящим…

Ужас.

— Тихо!!! Кипятка хватит на всех!!! ТИХО ВСЕ!

Если бы был пистолет, можно сделать контрольный выстрел в воздух.

Ощущение полного сумасшествия. На них просто противно смотреть. Нелюди.

Но их ужасно жалко.

— У вас есть полчаса! За это время вы должны погреться и покушать. Да?

— Дааа… дааа… — гул по всему автобусу.