Было все, будет все. Мемуарные и нравственно-философские произведения

Прочитал Ваш очерк «Гимназические воспоминания» в 47-й книге «Возрождения» и не могу просто удержаться, чтобы не написать Вам по поводу написанного Вами. Не так давно, года полтора, а может быть и меньше, тому назад, прочел я в каком-то эмигрантском издании воспоминания о гимназических годах какого-то эмигрантского деятеля, чуть ли не Маклакова, не то еще кого-то в этом роде. Он описывал жуткие картины гимназического быта, который в его изображении был настолько непригляден, что он вспоминал о нем якобы с отвращением. Он описывал какую-то гимназию в небольшом городе центральной России, если не ошибаюсь, где преподаватели были самодуры и неучи, а весь прочий уклад гимназической жизни поражал своими отрицательными явлениями. Читая его, мне хотелось возразить ему, сказать, что описываемые им гнусные картины вовсе на были типическими для старых гимназий, что уродливые явления, уродливость которых он утрировал, встречались вовсе не так часто, хотя он старался изобразить дело так, как будто все описываемое им было повсеместным явлением… И вот я прочел только что Вашу статью! Какое наслаждение получил я! Вот бы Вашу статью прочитать автору только что упоминавшейся заметки! Как отрадно было читать Ваш правильный взгляд на древние языки! Какими неучами бывают часто образованные люди, инженеры, профессора, особливо из нынешних «профессоров», которые, как Вы, конечно, в шутку пишете, принимают Гименея за садовника Лариных! Теперешнее образование с его ограниченным кругом знаний, прививаемых молодежи, узкая специализация в области образования – все это порождает явление, которое кто-то где-то, как я читал, очень удачно назвал «фельдшеризмом», когда вместо настоящих докторов их заменяют в жизни фельдшеры. Это не может не отразиться и на общем уровне культуры: ведь действительно, культурных людей становится все меньше и меньше – советчина плодит «фельдшеров», а заграницей так мало возможностей для молодежи поднять свой интеллектуальный уровень среди разных соблазнов, футбола и кинематографов…

Я окончил гимназию в Сувалках. Кажется, хотя и губернский город, но довольно захолустный. Однако, хотя мы и по-детски жестоко издевались иногда над нашим латинистом «Юкстой», но латынь знали, и сам я после гимназии довольно свободно объяснялся по латыни с ксендзами. Не говорю уж о том, что латынь пригодилась и в университете, и в жизни. Греческий у нас не был обязательным предметом, но те, кто желал, хотя и не в совершенстве, но в достаточной степени знали его, чтобы ориентироваться в научной терминологии греческого корня. А цитаты на всякий случай жизни из греческих и латинских классиков! У меня их засело столько, что около сотни могу сейчас записать. И, имею подозрение, автор статьи, хаявшей старые гимназии, не был в ладах с науками, а его позднейшая эрудиция была результатом тех глубоких знаний, которых он нахватался на сходках и митингах!

Многое еще хотелось бы написать Вам, но я и так злоупотребил чересчур и Вашим вниманием, и Вашим временем. Простите, ради Бога!

Ваш читатель и искренний почитатель Лев Степанович Рубанов

П. С. Вы, конечно, знаете о замечательной инициативе, проявленной Г. А. Мейером, имени и отчества которого, к сожалению, я не знаю и за дальностью расстояния так и не могу узнать! Он подал чудесную мысль об образовании общества Защиты Русского Языка, начав со статьи в 13-м номере «Русского воскресения». Надеюсь, и у нас среди 30 тысяч русских в 3-миллионном Сан Пауло найдутся желающие примкнуть к этому обществу!

Из Бахметевского архива русской и восточноевропейской истории и культуры Колумбийского университета Нью-Йорка, США

Публикуется впервые

Г. А. Мейер Письмо А. М. Ренникову

17 февраля 1952

Дорогой Андрей Митрофанович!

Бога ради не сердитесь на меня за мое долгое и безобразное молчание. Эту зиму мне очень не везло, и я три раза был болен. Однако поручение Ваше я исполнил и с Гукасовым357 говорил. Он принципиально вполне согласен печатать Ваш роман358, но заранее оговаривает свое право по выходу Вашей книги опубликовать из нее отрывки в «Возрождении», ибо тогда ему ничего не придется платить Вам за эти фрагменты. Романом Вашим он определенно заинтересован, и этим, по зрелом размышлении, надо воспользоваться. Вам необходимо самому приехать весною в Париж. Кстати, в мае месяце я к выходу моей книги устраиваю вечер, посвященный прежнему «Возрождению» и его прежним сотрудникам и очень прошу Вас на этом празднестве выступить.

Ваша автобиография великолепна359. Я включил ее в мою книгу, которую понемногу начали набирать.

Часто думаю о Вас и очень Вас люблю. Вот и все. Пишите.

Целую Вас. Призывайте Христа.

Ваш

Г. Мейер