Былого ищу следы…

Просматриваю их. Ящик 3 - фарфор, стекло. Ящик 11 - церковная утварь. Ящик 13 - иконы, ткани, книги. Ящик 34 - часы, посуда. Ящик 51 - архив, различные музейные бумаги. Ящик 56 - евангелия, старинные книги. Ящик 67 - 32 старые книги, которые, как указано в описи, «сильно потрепаны и требуют реставрации». Ящик 69 - ковры. Ящик 74 - карты, топографические старинные планы, всего 270 наименований. Ящик 73 - 305 наименований. Ящик 74 - ковры, ткани…

Всего, повторяю, около тысячи предметов находилось в сохранившемся тайнике. Некоторые из них - истинные памятники истории и искусства.

Работники музея в это время и экспонаты собирали, особенно связанные с Великой Отечественной войной. Даже выставку трофейного оружия организовали. Только с ней получился казус, поэтому она просуществовала, к огорчению местных мальчишек, совсем недолго. Приехал какой-то полковник, посмотрел и ахнул:

- Так это же настоящий склад боеприпасов! Рванет все - ни от вас, ни от монастыря ничего не останется! Немедленно закрыть выставку, а я пришлю саперов забрать ваши «экспонаты»!…

Оказывается, по незнанию, Данилова и Головина составили выставку из целых, не взорвавшихся снарядов, мин и патронов.

Приходили в музей и посетители. 5 марта 1942 г. приехал Илья Эренбург. Он написал в книге «Люди, годы, жизнь»: «Впервые я видел развалины Истры, Новоиерусалимского монастыря: все было сожжено или взорвано немцами. Вот уже двенадцать лет, как я живу возле Нового Иерусалима. Истра отстроилась, но порой, проезжая мимо новых домов, парка, памятника Чехову, я вижу снег и черноту далекого морозного дня, пустоту, смерть».

Побывали в монастыре академики Игорь Эммануилович Грабарь и Алексей Викторович Щусев, многие видные общественные деятели, советские и зарубежные журналисты, музейные работники, искусствоведы. Осматривала музей монгольская правительственная делегация во главе с маршалом X. Чойбалсаном. Дважды приезжал глава французской военной миссии в СССР генерал Э. Пети. Головина показывала «свое хозяйство» писателю, председателю Совнаркома Латвии В. Т. Лацису. Часто наведывались сюда по дороге на фронт солдаты и офицеры. Оставляли теплые, проникновенные записи в книге посетителей музея.

С похвалой о деятельности сотрудников музея отозвалась в 1942 г. газета «Правда». За самоотверженность при спасении музейных ценностей и проявленные при этом мужество и находчивость имена Даниловой и Головиной были внесены в книгу Почета Наркомпроса РСФСР. Они получили благодарственное письмо за подписью наркома В. П. Потемкина.

Так заново рождался после фашистского нашествия Московский областной краеведческий музей.

В эти же, 1942 - 1944 гг., при таких же сложных и тяжелых обстоятельствах восстанавливался и Бородинский военно-исторический музей. Фашисты устроили в его здании скотобойню, а перед отступлением сожгли его. Все заботы по музею легли на плечи Сергея Ивановича Кожухова, возвратившегося к своим директорским обязанностям, и Евгении Ивановны Кожуховой. Добираться до музея или что-либо привезти сюда было весьма затруднительно, ибо пригородные поезда еще не ходили. Телефонная связь отсутствовала. Достать что-либо из строительных материалов было почти невозможно, а ведь здание музея было полностью разрушено.

Все же музей 14 октября 1944 г., ровно через три года после его эвакуации, был торжественно открыт. В первый же день его посетило несколько тысяч человек. Из Москвы на Бородинское поле проследовал специальный поезд.

Сергей Иванович Кожухов проработал в Бородинском музее 18 лет. Умер в 1978 г.

Вместо послесловия

…Академик Алексей Викторович Щусев приехал в Новоиерусалимский монастырь весной 1942 г. Долго бродил по очищенным от мин дорожкам среди развалин, хаотического нагромождения каменных глыб, кирпичных завалов, обломков скульптур, колонн, арок, декоративного убранства, перекрученных взрывом железных связей. Бродил растерянный, удрученный увиденным, ужасался варварству фашистов. Но перед уходом неожиданно сказал сопровождавшим его музейным работникам:

- Обязательно его восстановим! И приступим немедленно…

Фантастическими показались тогда его слова: шла жестокая война, до победы было далеко, о каком восстановлении могла идти в то время речь? И можно ли вообще из этого строительного кладбища что-либо сделать? Наверное, знаменитый Воскресенский собор погиб безвозвратно? Поэтому утверждение почтенного академика посчитали тогда невероятным.

Тем не менее именно тогда, в 1942 г., по инициативе Щусева и началась подготовка к возрождению выдающегося памятника. Более того, через несколько месяцев после посещения им Истры были готовы предварительные чертежи восстановления монастырского комплекса.