Былого ищу следы…

Да что творческое наследие! Его жизнь и деятельность нуждаются во внимании ученых. Ведь де Местром никто не занимался. По крайней мере, я не встречал ему посвященных трудов, газетных и журнальных статей. Все известные нам сведения о нем отысканы, так сказать, попутно. Это неожиданные находки. Исследовали историю русской литературы и изобразительного искусства первой половины прошлого века, историю отечественной миниатюры, иконографию Суворова, архив Строгановых, литературный салоп Зинаиды Волконской, а главное - жизнь, творчество Пушкина, людей его ближайшего окружения - и встречали имя графа Ксавье де Местра. Вот так, между прочим, собрался кое-какой о нем материал, кое-какие литературные его и живописные работы. И вдруг выяснилось, что он сам по себе фигура незаурядная, колоритная, значительная в русской культуре того времени. И, наверное, достойная, чтобы им заинтересовались персонально. Поэтому, возможно, эта моя статья - первая «специальная» о де Местре - станет как бы предварительным наброском к дальнейшему изучению его яркой жизни и многих его дарований.

Местонахождение было неизвестным…

Старинный живописный портрет, созданный большим мастером, обладает, по-моему, некими гипнотическими свойствами. Вы не замечали этого? Конечно, в соответствующей обстановке. Когда рядом не теснятся люди, никто тебя не толкает, не отвлекает разговорами и репликами, не мешает сосредоточиться. Когда ты находишься как бы наедине с изображенным человеком. Нечто подобное я испытал, когда смотрел на умное, красивое (почему-то современники считали ее «вовсе не хорошей»…), привлекательное (и характер у нее, говорят, был «не сахар»!) лицо Екатерины Романовны Дашковой, писанный великим Д. Г. Левицким; вглядываюсь в ее живые, проницательные глаза; и они отвечают мне чуть насмешливо, но вполне доброжелательно. Мысленно задаю ей множество вопросов. Жду ответа…

Екатерина Романовна Дашкова в ссылке.

Фрагмент гравюры А. А. Оснпова с оригинала С. Тончи

Портрет безмолвствует. И надо самому - из литературы, архивов, суждений специалистов - словом, из немногих, прямо скажем, прямых и косвенных сведений - искать эти ответы. О портрете, на котором изображена эта замечательная, необыкновенная женщина, о ней взволнованно отозвался Л. И. Герцен: «Какая женщина! Какое сильное и богатое существование!»

Активная участница дворцового переворота 1762 г., в результате которого трон Российской империи перешел к Екатерине II. Руководила в течение 11 лет - с 1783 по 1794 г. - Петербургской академией наук и Российской академией наук. Человек завидно одаренный, широко образованный, обладающий многими познаниями и многими способностями. «Я не только не видывала никогда такого существа, но и не слыхивала о таком, - пишет своим родным в Ирландию гостья Дашковой Кэтрин Уильмот (причастная, кстати, к странствиям портрета. Ну, об этом позже…). - Она учит каменщиков класть стены, помогает делать дорожки, ходит кормить коров, сочиняет музыку, пишет статьи для печати, знает до конца церковный чин и поправляет священника, если он не так молится, знает до конца театр и поправляет своих домашних актеров, когда они сбиваются с роли; она доктор, аптекарь, фельдшер, кузнец, судья, законник…»

И писатель - с полным правом добавим мы. И знаток искусств, педагог, филолог, натуралист, музыкант, художник… Она умна, характер ее деятелен и решителен, суждения независимы и подчас резки. Вольтер и Дидро становятся ее друзьями и собеседниками а Бенджамин Франклин рекомендует ее членом Филадельфийского философского общества. Заслуги Дашковой в истории отечественной культуры значительны и недостаточно оценены.

Дмитрий Григорьевич Левицкий написал портрет Дашковой в 1783 - 1784 гг., когда она назначается директором Академии наук в Петербурге. И биография картины как бы повторит крутые повороты ее жизни - со славными взлетами и страшными падениями, всеевропейской популярностью и неблагодарной забывчивостью потомков. Вероятнее всего, портрет предназначался для парадных залов академии и находился там до 1796 г., когда Дашкова была Павлом I лишена всех должностей и подвергнута злобной опале. Княгиня ссылается под присмотр полицейских агентов в глухую захолустную деревеньку Коротово близ городка Череповец (нынешняя Вологодская область). Поселяется в простой крестьянской избе.

…Но, дорогие читатели, отвлечемся на некоторое время от картины Левицкого и обратимся к другому живописному произведению, которое настолько интересно и необычно, что вполне достойно отдельного рассказа.

Портрет также изображает Дашкову, и его судьба также загадочна до сих пор. Рождение картины связано с Москвой, с творчеством яркого, некогда знаменитого, а сейчас забытого московского художника. Поэтому это «отступление», на мой взгляд, совершенно естественно вплетается в повествование.