Былой войны разрозненные строки

27 июля 1941 года, на военном транспорте «Ворошилов», сопровождавшем караван судов из Одессы в Крым, стал свидетелем одного из самых трагических событий Великой Отечественной войны — гибели флагмана Черноморского пассажирского флота теплохода «Ленин». Около двух часов в ночь на 28-е, там, где находился «Ленин», вспыхнул яркий огонь и раздался взрыв! Через минуту второй! Задрав вертикально нос в ночное небо, «Ленин» две-три секунды стоял на корме и вдруг провалился в морскую пучину Как будто его и не было… Из трех с половиной тысяч человек спаслось двести восемь… Причины этой трагедии до сих пор не ясны. Бомбежки не было, не зафиксировано и подводных лодок. Скорей всего перегруженный теплоход, сидевший ниже ватерлинии, задел нашу мину.

… При форсировании Днепра от близкого разрыва снаряда контузило и выбросило из лодки. Увидел вокруг черную воду. Намокшая шинель, автомат, вещмешок тянули на дно. Вдруг ясно увидел, как белоснежный теплоход «Ленин» задрал нос к небу, стал на корму. И остался стоять! Не утонул. Утонул я сам. Теплоход был последним видением. Но — спасли. Когда пришел в себя, один из спасителей спросил:

— Почему ты, когда упал в воду, стал звать на помощь Ленина? Неужели вам, партийцам, перед смертью Ленин видится?

Не сразу сообразил в чем дело. Увидев тонущий теплоход, крикнул: «Ленин!». Сам своего крика не слышал…

Наум Орлов.

Немцы подошли близко к Николаеву. Директор поручил демонтировать и эвакуировать дорогостоящие станки, недавно купленные за границей за валюту. Один эшелон успел отправить, демонтировал станки для второго, примчался какой-то генерал: «Кто дал команду?» — Директор промолчал. «Город будет обороняться! Немедленно поставить станки обратно! Даю двадцать четыре часа! Не сделаете — расстреляю!». — Стали устанавливать обратно.

Под вечер вышел во двор — никого! Того генерала и след простыл. Рабочие растаскивают склад: «Ты что! Дурной! Немцы в городе!».

Добрался до дома — какой-то мародер выносит его вещи! «Ты что делаешь?!». — «Молчи, жид! Что тебе не все равно — немцы заберут или я!».

Михаил Кимельман.

Во взводе был немолодой, исполнительный прибалт Пресс. Когда танки пошли на батарею, крикнул ему: «Подойди к панораме!». — «Сначала раздам патроны!» — в руках он держал подол гимнастерки, в котором россыпью лежали патроны. Ни визга снаряда, ни разрыва мины не слышал. В следующую секунду голова Пресса скатилась с плеч… Это было похоже на кадр из фильма ужасов. Обезглавленная фигура сержанта долго, так казалось, стояла, держа в мертвых руках подол гимнастерки. И рухнула. На самом деле прошло несколько секунд. Но их оказалось достаточно, чтобы поседеть…

Аркадий Ройтварф.

Разведчики задержали гражданского человека, заросшего густой черной бородой, в телогрейке, подпоясанной широким ремнем, за который, на спине, был заткнут топор.

— Мы не можем с ним объясниться! — Сразу признал в нем еврея и заговорил на идиш. История его такова: Когда в 1939 году немцы пришли в Польшу, ему удалось скрыться, а всю его семью расстреляли. Он ушел в лес. Выслеживал и убивал немцев. Топором. Оружие не брал. Только топором. Пять лет. Как одинокий волк мстил за своих близких. За пять лет ни разу не ночевал в доме. Только в лесу. Заходил в деревни. Его кормили, давали с собой.

«Что теперь будешь делать? Немцы далеко». — «Не знаю». — «Как зовут тебя?». — «Не надо».

Нухим Бохман.

После недельных, круглосуточных боев, когда удалось вырваться и спасти людей, встречали как героя, (и был представлен к этому званию, но получил Знамя) несли на руках. Лежал в какой-то комнатке, приходил в себя. Вошла девушка, стала его целовать, ласкать. Знал: это девушка сержанта и тот берег ее для себя. Отослал. Встретил сержанта: «Я ж не скотина!». Сержант разволновался: «Для вас я был готов на все!». — Неправдоподобно. Но — было.

Магомет. (Фамилия не сохранилась).

Увидел на обочине раненых немцев, семь человек. Политработники говорили: «К пленным надо относиться гуманно». — Погрузил в бричку, повез. Встретился командир полка: «Ты кого везешь? Они твоих родителей расстреляли! Мать-перемать! Двух автоматчиков ко мне!». — Повыкидывали из брички и расстреляли…

В другой раз шел по линии связи, из леса вышел немецкий солдат: — Плен! Плен! — Закинул карабин за плечи и пошли рядом. Еврей и немец. Нагнала машина с артиллеристами. Соскочили: «Куда ведешь?!». — И затоптали сапогами насмерть…

После Победы попал в 306-й рабочий батальон охранять немецких военнопленных. Немецкие офицеры ходили в чистых мундирах, с наградами и смотрели на наших с презрением. Охрану кормили баландой, ни крупинки не просматривалось. А у немцев крутая болтушка. Перелезал на их сторону и повар-немец — наливал по знакомству.

Побежденный — победителю…

Михаил Мишнаев.