Быстро вращается планета

– Я не так уж много про нее знаю, если требовать точных фактов. Мой знаменитый предок, Мэттью Мэддокс, от которого я мог бы унаследовать каплю таланта, написал о ней в своем втором романе. В свое время эта книга была необычайно популярна. Жаль, что Мэттью не узнал о ее успехе – она была издана уже посмертно. Это был странный образчик воображения. Особенности книги заставили некоторых критиков назвать ее первым американским научно-фантастическим романом, поскольку он играл со временем. И Мэттью явно слыхал о менделевской теории генетики. Ну как бы то ни было, милая Биззи, это вымышленная история о двух братьях из древнего Уэльса, которые прибыли сюда после смерти отца, – первых европейцах, чья нога ступила на эти неизведанные берега. И как братья ссорились в Уэльсе, так они ссорились и в Новом Свете, и старший из братьев удалился в Южную Америку. Младший же, Мадог, остался с индейцами в некоем безымянном месте – Мэттью Мэддокс полагал, что оно находилось вот ровно здесь, – и женился на индейской принцессе Зилл, или Зилле, и в романе говорилось, что все его наследие утрачено и его надо отыскать заново.

– А что, интересно, – сказал Чак.

Биззи сморщила нос:

– Мне не особо нравится научная фантастика. Сказки лучше.

– В «Горне радости» есть и то и другое. Идея, что заносчивого старшего брата побеждает малозначимый, но честный младший брат, явно идет из сказок. Еще в этой истории есть единорог, который путешествует во времени.

– А почему ты раньше не рассказывал нам об этом? – спросила Биззи.

– Думал, что вы еще слишком маленькие и вам будет неинтересно. В любом случае я продал свой экземпляр книги, когда мне предложили за нее непомерно большую сумму, когда я… Это были слишком большие деньги, чтобы от них отказаться. Мэттью Мэддокс, писатель девятнадцатого века, отличался просто невероятной интуицией в том, что касалось теорий о пространстве, времени и относительности, которые Эйнштейн постулировал несколько поколений спустя.

– Но это невозможно! – возразила Биззи.

– Совершенно верно. И тем не менее все это есть в книге Мэттью. Это выразительная и запоминающаяся книга. Мэттью Мэддокс считал, что происходит от младшего из двух валлийцев, того, который остался здесь, и той индейской принцессы. Если так, то выходит, что фамилия Мэддокс происходит от имени Мадог. – По лицу его промелькнула тень. – Когда с моим отцом случился удар, мне пришлось покинуть свою мансарду, обитель поэта, и идти помогать в магазин. И отказаться от мечты пойти стопами Мэттью.

– Ох, папа!.. – вырвалось у Чака.

– Мне в основном жаль вас, дети. Мне так и не довелось узнать, гожусь я в писатели или нет, но торговца из меня точно не вышло. – Отец встал. – Пожалуй, спущусь на часок в магазин, наведу порядок в бухгалтерской отчетности.

Когда он вышел и направился вниз по крутой лестнице, держась за перила, запах, пугавший Чака, ушел вместе с ним.

Чак никому, даже Биззи, не рассказал про запах, который был в отце, но не был отцом.

На той неделе Чаку дважды снились кошмары. Когда он проснулся с криком ужаса, мама прибежала успокаивать его, но Чак лишь сказал ей, что ему приснился плохой сон.

Отделаться от Биззи было уже посложнее.

– Чак, тебя что-то беспокоит.

– Всегда найдется, из-за чего волноваться. Куча народу задолжала папе, и он беспокоится из-за счетов. Я слышал, торговец говорил, что не может больше предоставлять ему кредит.

– Ты маленький еще, чтобы переживать из-за таких вещей, – сказала Биззи. – И вообще не в этом же дело.

– Я взрослею.

– Недостаточно.

– Па мне поручает дела. Я уже больше знаю про наш бизнес.

– Но беспокоишься ты все-таки не о нем.

Чак решил испробовать другую тактику:

– Мне не нравится, что Пэдди О’Киф постоянно ходит за тобой по пятам в школе!

– Пэдди О’Киф три года просидел в шестом классе. Может, он и хорошо в баскетбол играет, но я не из тех девчонок, для которых на нем свет клином сошелся.

– Может, потому он за тобой и бегает. – Чаку удалось-таки переключить внимание сестры.

– Я его близко не подпускаю. Он же никогда не моется! Чак, а как он пахнет?

– Как блохастый сурок.

Однажды вечером после ужина Биззи сказала:

– Пойдем посмотрим, не вернулись ли светлячки.

Была пятница, в школу завтра не нужно было идти, и они могли ложиться спать, когда сами захотят.

Чака охватило непреодолимое желание уйти из дома, подальше от тошнотворного запаха.

– А пойдем!

До плоского камня они добрались еще в сумерках. Они уселись, камень все еще хранил дневное тепло.

Сперва видны были только отдельные искорки, но когда стало темнее, Чак с изумлением и восторгом увидел, как вокруг замелькала галактика светлячков; они взмывали ввысь яркими огоньками, неслись к земле, как падающие звезды, двигались в непрестанном искрометном танце.

– Ох, Биззи! – вырвалось у него. – Это так чудесно, что прямо голова кругом идет!

За спиной у них чернел лес. Луны не было, а звезды скрыла тонкая облачная пелена.

– Если бы ночь была ясная, – заметила Биззи, – светлячки не были бы такими яркими. Я никогда еще не видела такой красоты.