Быстро вращается планета

Мой дом почти готов. Он большой и просторный, с верандами. Все знают, что он строится для моей невесты и наших будущих детей. Зиллье часто приходит, встает в сторонке и смотрит, и мне становится не по себе. Я не думаю, что она приходит по собственному желанию. Мне кажется, ее присылает Геддер. Я много говорю о моей Зилле и о том, как же я жду ее приезда. Мэттью, близнец, используй свое влияние на доктора Лаукая, пусть он отпустит ее поскорее. Почему он держит ее при себе? Она нужна мне, прямо сейчас.

Когда наступила зима и Мэттью не мог уже выходить из дома, Зилла стала почти каждый день приходить из Мадруна в Мерионет к вечернему чаю, и, если она не появлялась, Мэттью скучал по ней больше, чем готов был признать. Он торопился закончить свой второй роман, куда грандиознее первого, но быстро уставал, и устраивался полежать на черном диване, и тянулся к Брану и Веспуджии.

Так прошли зима и лето, и настала вторая зима.

Никогда еще Мэттью не чувствовал такой прочной связи со своим близнецом: на грани сна ему часто казалось, что он находится в засушливой Веспуджии и участвует во всем, что происходит в маленьком дружном поселении.

По утрам, когда он трудился в кабинете, вооружившись простым карандашом с мягким грифелем и большой записной книжкой, он словно упорядочивал все, что видел и слышал накануне ночью.

– Ты что-то бледен, Мэтт, – сказала Зилла как-то днем, сидя в низком кресле и наливая ему чай.

– Это все нынешние холода. Даже если камин топится постоянно, сырость просачивается в кости. – Он отвернулся от обеспокоенной девушки и посмотрел в окно, на близящийся вечер. – Мне нужно закончить книгу, а времени не так уж много. Я создаю обширное полотно, начиная с братьев-валлийцев, сражавшихся за трон Оуайна Гвиннедского. Мадог со своим братом Гвидиром покинули Уэльс и обосновались, думаю, где-то неподалеку отсюда, когда на месте долины все еще было озеро, оставшееся от эпохи таяния льдов. И снова братья схватились между собою. Гвидир жаждал власти, жаждал, чтобы перед ним пресмыкались. Снова и снова эта братоубийственная распря затягивает нас в свои тенета, как Брана затянула эта ужасная война. Наши раны все еще кровоточат. Это исконный мотив, идущий от Каина и Авеля, сеть, которую мы, похоже, не в состоянии разорвать. И если не положить ему конец – он нас уничтожит.

Зилла стиснула руки:

– Будет ли ему конец?

– Не знаю, Зилла. Когда я засыпаю, ко мне приходят сны и я вижу много мрачного и злого, вижу детей, которых убивают сотнями и тысячами в кошмарных войнах, охвативших всех. – Он коснулся ее руки. – Я не накликаю беду, f’annwyl. Я даже не знаю, что должно произойти. И я – возможно, иррационально – уверен, что все, что происходит в Веспуджии, каким-то образом влияет на эту историю. Пожалуйста, почитай мне еще раз вчерашнее письмо Брана.

Зилла взяла письмо со столика и устроилась под лампой.

Дорогой мой брат и милая Зилла, когда же вы приедете? Мэттью, если ты не можешь привезти Зиллу ко мне, тогда пускай Зилла привезет тебя. Она пишет, что ты тяжело переносишь зиму и она беспокоится. Здесь много всего такого, что заслуживает вашего внимания. Левеллин Паг чахнет по Зиллье, и я думаю, она бы приняла его ухаживания, если бы Геддер не продолжал подталкивать ее ко мне, сколько бы я ни повторял ему, что помолвлен и что моя Зилла может приехать в любой момент. Не делай меня лжецом!