Быть чеченцем: Мир и война глазами школьников

А. Лебедь и А. Масхадов в Хасавюрте подписывают совместное заявление об основах отношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой. Конец «первой чеченской войны».

31 декабря 1996

Российские войска покидают Чечню.

27 января 1997

Избрание президентом Чеченской республики Аслана Масхадова, официально признанное руководством РФ.

12 мая 1997

А. Масхадов и Б. Ельцин в Кремле подписывают договора о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия. Власть Масхадова в разоренной войной республике непрочна.

В 1997–1999 годах республику покинуло практически все невайнахское население. Отток его начался в конце 1980-х годов и усилился после прихода к власти сепаратистов, поскольку «русскоязычные» жители Чечни стали объектом криминального давления.

Июль 1998

В Гудермесе столкновения между религиозными экстремистами и силами, лояльными Масхадову, который проявляет нерешительность и фактически теряет контроль над дальнейшим развитием ситуации в республике.

Август-сентябрь 1999

Вторжение отрядов экстремистов из Чечни в Дагестан, начало боевых действий. Вторгшиеся отряды Басаева и Хаттаба уходят обратно в Чечню.

Октябрь 1999

Ввод федеральных сил на территорию Чеченской Республики, начало второй чеченской войны.

Декабрь 1999 — январь 2000

Федеральные войска пытаются штурмовать блокированный Грозный, продолжаются бомбардировки и обстрелы города.

Начало февраля 2000

Отход покинувших Грозный чеченских отрядов Грозного в горы, бомбардировки и бои в селах Западной Чечни.

Март 2000

Окончание широкомасштабных боевых действий в Чечне.

Июнь 2000

«Главой администрации Республики» (без существенных полномочий) назначен бывший муфтий Чечни Ахмад Кадыров, перешедший осенью 1999 года на федеральную сторону.

Лето 2000

Начало нового этапа войны: с чеченской стороны — диверсионно-террористическая тактика, с федеральной — «зачистки» в селах, задержания и «исчезновения людей».

2003

Федеральная власть проводит тактику «чеченизации» конфликта, используя силовые структуры, сформированные из чеченцев и передавая полномочия лояльной чеченской администрации.

5 октября 2004

Ахмад Кадыров избран президентом Чеченской Республики в составе РФ. Правозащитные организации отмечали, что вся выборная кампания изобиловала серьезными нарушениями. Многие международные наблюдатели отказались от присутствия на выборах.

9 мая 2004

Гибель Ахмада Кадырова в результате теракта.

29 августа 2004

Президентом Чечни избран Алу Алханов.

Сочинения и социсследования: параллели

Алексей Левинсон, заведующий отделом социокультурных исследований Аналитического центра Ю. Левады

Материал сочинений интересно сравнить с данными, которые получает Аналитический центр Юрия Левады посредством опросов российского населения, а также фокус-групп и углубленных интервью[133].

Сочинения молодых людей, собранные в этом томе, также можно рассматривать как форму манифестации общественного мнения. Между материалами из этих двух источников много различий[134]. Но тем примечательнее совпадения, о которых и пойдет речь.

ЭТО ВОЙНА ИЛИ НЕТ?

Первое совпадение мнений авторов сочинений и населения РФ состоит в том, что происходящее в Чечне они называют «войной». Во всех без исключения сочинениях школьникам не приходит в голову именовать события, о которых они пишут, иначе, как «война». Две трети взрослого населения РФ (67 %) также считают, что сейчас[135] в Чечне «продолжается война».

Наверное, так полагает и читатель этих строк. Это согласие примечательно в свете того обстоятельства, что события в Чечне российскими государственными инстанциями не квалифицируются как война. Вопрос о том, как называть происходящее в Чечне, не есть вопрос юридической казуистики. И это не тот случай, когда власти дают событиям более строгую правовую квалификацию, нежели это делает обычай или общественное мнение. Ситуация обратная. Власть отказывается от ставящих ее в сложное положение формулировок — но не от действий, ими подразумеваемых. Этим начинается конструирование особых отношений между властью и обществом. Это сигнал, что отношения выводятся из правового поля и помещаются в совсем иное пространство, пространство отношений неформальных. При этом расхождение между законом и практикой изначально получает положительную санкцию с двух сторон: государства и общества.