Быть Человеком

Подходил к концу третий час пути. Стояла нестерпимая жара. Максим шел, сгорбившись, опустив голову, лишь изредка поднимая красные, воспаленные от яркого солнца и горячего ветра глаза. От раскалённого воздуха горели горло и грудь. Каждый шаг отдавался пульсирующей болью в висках и давался с таким трудом, что хотелось упасть и больше не подниматься. Он уже не чувствовал ни голода, ни жажды, только запредельную усталость и все – таки продолжал идти, так как понимал, что от того, будет он двигаться или нет, зависела не только его жизнь. Все свои мысли и оставшиеся силы он сконцентрировал на этом движении; мысленно считал шаги, сбивался и начинал с начала, будто от того, будет он считать или нет, зависело, будет ли он двигаться дальше; словно он считал не шаги вовсе, а мгновения жизни. Считая, он торопился, забегая вперед, планировал каждое последующее мгновение, будто цеплялся за него, как за тонкую нить из будущего, и двигался. Двигался сам и двигал вперед жизни – Надину и свою. Жорж шел с закрытыми глазами. Его опущенная голова покачивалась в такт шагам. Он то кашлял, то стонал, то шептал что-то, вспоминал то Бога, то Чёрта, а дом, как привидение, маячил вдали.

– Пятьдесят шесть, пятьдесят семь, – считал шаги Максим. Он поднял глаза, но почему-то не увидел дома, – пятьдесят восемь, пятьдесят девять продолжал механически двигаться вперёд. Тут он наконец, осознал то, что увидел и остановился.

– Черт! – Прохрипел сзади Жорж и закашлялся. – В чем дело?

Максим молчал минуту, напряженно всматриваясь вперед. – Пришли! – Прошептал он, опуская носилки, затем сел на землю и посмотрел на Надю, пытаясь улыбнуться. – Жарковато. Давайте, по глоточку.

– Где?! – Раздался хриплый возглас Жоржа. – Где дом, Макс? Где он?

Максим молчал. Он открыл воду и, подняв одной рукой голову Нади, другой – поднёс бутылку к её губам.

Жорж подполз к нему и дернул за руку. – Почему ты молчишь?

Максим оттолкнул его.

Надя с тревогой посмотрела на него. – Что-то случилось? – Тихо спросила она.

– Ничего особенного. Дом оказался, судя по всему, миражом. Однако, это существенно не меняет наших планов. Теперь мы обойдем гору с другой стороны. В этом месте до кустов акации совсем близко, а, значит, будет, где укрыться от солнца. – Пейте, Надя! – Повторил Максим настойчиво.

– Я не хочу пить. Правда. – Девушка попыталась посмотреть Максиму в глаза, однако, ресницы её дрогнули, и она поспешно отвела взгляд.

– Ааа! – Застонал Жорж и наклонился к земле. Плечи его затряслись. – Нет сил больше! Господи, за что! – Выкрикивал он сквозь рыдания.

– Дайте ему воды, пожалуйста. – Глаза Нади наполнились слезами.

– Нет! Я предупреждал его и не раз. – Максим закашлялся. – Он выпил не только свою сегодняшнюю норму, но и завтрашнюю. Завтра предстоит тяжелый день. Мы не можем оставаться совсем без воды. Оставшееся количество надо растянуть на два дня. А за Жоржа не беспокойтесь. Воды он выпил сегодня больше, чем мы с вами вместе. Не умрет. Это – обыкновенная истерика.

Максим посмотрел на часы. – Отдыхаем до шести часов, затем до наступления темноты мы должны подойти к ущелью.

– Хватит строить из себя начальника! – Визгливым, срывающимся голосом крикнул Жорж. – Кто ты такой, чтобы мной командовать, когда и сколько мне пить, когда отдыхать, куда идти?! У меня в подчинении таких, как ты – более двухсот человек! Я привык сам отдавать приказы! – Жорж смотрел на Максима с ненавистью и презрением. – Да, как ты смеешь мной командовать и выдавать мне по пайку мою же воду?!

Максим взял лежащий неподалеку рюкзак и швырнул его Жоржу под ноги, затем лег на живот, положив голову на руки, и закрыл глаза. Сердце его гулко колотилось в груди. Максим слышал, как Гринбер открыл бутылку, как он пил, громко глотая воду, давясь и кашляя; как потом, вздохнув, обратился к Наде.

– Пейте, Надя! Пейте сегодня, потому что, если Вы будете следовать советам Макса, завтра может не наступить!.. Не хотите? Дело Ваше. Чертов старик. Ишь как скривился! И на себя не стал похож. Не мудрец, а дьявол какой-то! – Продолжил Жорж раздраженно, в полголоса, как будто, рассуждая вслух. – Это ты все придумал! Ты! Устроил поиски смысла жизни! – Жорж помолчал несколько минут, а затем продолжил. – Ну, положа руку на сердце, если не мудрствовать, друзья! Смысл жизни прежде всего в том, чтобы она продолжалась. Все! Все теряет смысл, когда понимаешь, что находишься на грани, в том числе и размышления о смысле жизни.

Затем наступила тишина. Максим лежал с закрытыми глазами, но лицо Жоржа, искаженное злобой, по-прежнему виделось ему. Пытаясь отвлечься, он стал думать о завтрашнем дне. Постепенно усталость вытеснила все мысли. Ему показалось, что земля под ним закачалась и он провалился вниз.

Глава VI

Когда спустя полчаса Максим очнулся, то увидел обращенный на себя тревожный взгляд Нади. Он приподнялся, опираясь на руку, и осмотрелся. В привычной, безрадостной картине чего-то не хватало. Максим понял, что недостающей деталью был Жорж. Однако этот факт не удивил и не огорчил его.