Об обрядах, которые в языческий период сопровождали брак, известно очень немного. Однако, отчасти из общеарийского языкового и бытового материала, частью же из позднейших (исторических) и современных славянских обычаев, в которых сохранились остатки от языческих времен, многое можно реконструировать. В этом отношении интересны работы Гирта[23] и особенно полная Шрадера[24]. Гирт построил обряд праарийской свадьбы из следующих основных частей: 1) сватовство, сговор с родителями или родственниками и назначение времени, удобного для свадьбы; 2) окутывание невесты покрывалом, что следует отличать от прикрытия волос чепцом, «повоем», у замужних женщин, не имевших права выходить с непокрытой головой, — «простоволосой»; по-чешски — «dostati se pod čepee» — выйти замуж; 3) «обрученье» (заручины, зарученье, запорученье, руковины, рукодайны) — жених берет невесту за руку, что сопровождается церемонией и жертвой у очага; 4) торжественный увод жены в дом мужа; 5) перенесение жены через порог мужнего дома и посадка ее на разостланную мехом вверх шкуру; 6) торжественное положение жены, при свидетелях, на брачное ложе. Шрадер присоединяет еще к этому, как обряды общеевропейского характера, посыпание жениха и невесты различными зернами и злаками (горохом, просом, маком, орехами, льяным семенем и хмелем), покрытие волос новобрачной особым шерстяным платком, обычно в виде чепчика, часто красного цвета, и помещение ребенка на колени невесте при входе в дом жениха. Три главнейших момента индоевропейской свадьбы (1, 3 и 4), установленные Гиртом и поныне сохраненные в славянском фольклоре, достаточно подтверждают их существование у древних славян[25]. Увод невесты в дом жениха является заключительным актом в славянской свадьбе, и это видно уже из того, что термин «водимая» принял на Руси значение законной супруги; «увести женщину» — значить жениться по обряду: «Да всяк человек, иже водити хощет жену, да ю водить по закону». Почти безошибочно можно сказать, что все эти обряды славянской свадьбы существовали в большей или меньшей мере уже в языческий период. Чужие влияния (римские, византийские) нужно видеть лишь в усилении, ослаблении или специфической форме тех либо других обрядов. Какие из них новы, какие стары, какие местны, какие пришли изчужа, равно какие детали в этом богатом и разнообразном материале являются общими для славян, и какие из них следует отнести за счет языческого периода, можно будет сказать с определенностью лишь после того, как ценные работы И. Сумцова, Ф. Волкова, Μ. Довнар-Запольского, Μ. Ковалевского, и новейшие Μ. Жмигродского и Е. Лилка будут подвергнуты сравнительному изучению.
К ним можно отнести:
1.
2.
3.
4.
5.