Быть иль… Казаться

Стояли они на перекрёстке – останавливались проезжавшие мимо автомобили: в руки им совали сигареты, воду, продукты; бабушка из дома напротив несла пирожки, а женщина из соседнего – термос с чаем и бутерброды. Заходили в магазин – расплатиться не было никакой возможности: каждый пытался всунуть деньги продавщице, не слушая никаких протестов бойцов. Да и штаб был завален продуктами доверху – их несли без остановки.

Эти люди называли их «защитниками» и просили только об одном – не бросать их.

Иван запомнил это навсегда. Больше таких городов он не встречал никогда.

Пасха Христова в том году случилась красная – обагрённая кровью.

В храмах звучало: «Христос воскресе!», а на окраине города воздух рвали выстрелы.

Ночью, когда бойцы группы Серого, нёсшие дежурство неподалёку от храма, только собирались поочерёдно, оставляя друг у друга оружие, посетить службу, поступил сигнал тревоги.

Как они ни торопились, но прибыли поздно. На самом дальнем блокпосту ополчение понесло первые потери: трое народных дружинников были подло убиты, один ранен.

Нападение произошло около двух ночи, во время Пасхального богослужения. Подлетев на четырёх джипах, «правосеки» расстреляли из автоматического оружия безоружных ребят, – кроме палок у дружинников ничего не было, – и попытались скрыться.

Однако, в этот момент подоспела подмога – завязалась перестрелка: один из нападавших был убит, кого-то ранили. Два изрешечённых пулями джипа были брошены боевиками, на двух оставшихся, пострадавших меньше, но на спущенных скатах, они бежали.

Когда группа вернулась к месту расположения, в глаза им бросились журналисты, толпившиеся рядом со штабом. Подойдя поближе, Иван заметил, что внимание представителей прессы привлёк труп убитого боевика, брошенный тут же, под стеной базы; рядом на куске брезента были разложены изъятые оружие, аппаратура, амуниция, документы.

Согласно испачканному кровью удостоверению «Правого Сектора» убитому боевику был всего двадцать один год. Глядя на обезображенное смертью тело, Иван думал: «Зачем ты здесь оказался? Убийство казалось тебе забавой? Ты получил то, за чем и шёл к нам. И остальные тоже не останутся без наказания».

Нарушив перемирие, объявленное на Пасху Христову, презрев святость Праздника, враг декларировал с Кем он вступает в боевые действия. Но Бог поругаем не бывает.

Тогда Иван окончательно понял: война непременно будет, крови ещё прольётся много, но победа будет за ними, ибо с ними Бог.

Пошла уже третья неделя, как Иван вернулся к своим. Группа Серого занималась патрулированием, организацией засад, охраной и обороной опасных направлений, захватывала объекты, выезжала на задержание, разоружение подразделений противника и отделений милиции, словом, всегда была при деле.

Здесь, среди единомышленников, среди тех, кто одинаково с ним понимал смысл служения Богу и Отчизне и был готов ради этого служения даже на смерть, казалось, он был счастлив. Разумеется, времени на осмысление своих ощущений у него не было, и подобные мысли в голову тогда не приходили – было лишь спокойное и уверенное чувство. Атмосфера в подразделении была необыкновенной, и позже этого ощущения Ивану очень недоставало.

На войне всё было иначе. На передний план здесь выступали подлинные ценности, вытесняя всю ложь и корысть того, другого мира. Дружба и товарищество оказывались здесь не словами, – их тут и вовсе не употребляли, – но настоящей реальностью: тем, чем тут жили, и что помогало жить и выживать. На войне всё обстояло проще, и видно было чётче – кто и что сюда с собой принёс.

Тогда воздух сгущался напряжённостью и сообщал им бодрость постоянной готовности, мобилизовывая в них все душевные силы, заставляя подниматься на высоту, которую задавали командиры и старшие товарищи, и держаться на ней.

Конечно, никто из вступивших в ополчение не хотел умирать: ни безусые юноши и ещё не повзрослевшие девчушки, ни взрослые мужчины, оставившие дома семьи, ни старики, приводившие с собой сыновей. Но каждый, взяв в руки оружие, был готов сражаться, а придётся – и отдать свою жизнь.

Здесь не было безумцев, которые надеялись бы с несколькими десятками стволов победить регулярную армию. Здесь были сыны своего народа, которые знали: народ непобедим.

Конечно, и на помощь своих братьев они тоже рассчитывали, терпеливо ожидая, что великая держава наконец-то введёт свои войска, и вместе они погонят врага до самых границ. Периодически воздух сотрясали ложные слухи: «Границу пересекли российские войска! Ура!», потом выяснялось, что это ошибка, но никто не унывал – все ждали.

И вот дождались. День этот был неспокойным: смутные ощущения, непонятные слухи, сигнальные ракеты, полосующие небо.