Быть или казаться?

Быть или казаться? Явно или неявно этот вопрос возникает и тогда, когда нам кажется, что мы его давно решили, определили стиль и манеру своего поведения, ведем себя естественно и просто. Но не случалось ли вам замечать, как иногда меняются немолодые люди, попав в общество, которое много моложе их. Один ведет себя сообразно своим годам и привычкам. Другой подлаживается под несвойственный ему тон, подражает не присущим ему манерам, становится не по годам бойким, развязным, торопливо подхватывает модные словечки, играет роль свойского парня. Суетится. Иногда замечает в глазах молодых искру иронии, а иногда, что еще хуже, не замечает ее. Кажется себе душой общества, рискуя стать его посмешищем.

Согласно вековым традициям русского языка, взрослого человека принято называть по имени-отчеству. Граница этого обращения на нашей памяти сильно изменилась. Сейчас не редкость, когда тридцатипятилетнего, даже сорокалетнего человека называют, да и он сам называет себя «Володей» и «Вовой», «Колей», «Эдиком», «Стасиком», «Жоржиком». Мне всегда это казалось странным, хотя, по-видимому, это изменение в языковых обычаях и возражать против него бессмысленно. Однако немолодой человек, который, попав в молодое общество, когда ему представляются «Феди», «Левы», «Васи», «Пети», отвечает не «Федор Константинович» или «Геннадий Николаевич», а «Федя» или «Гена» — смешон, как всякая попытка казаться не тем, что ты есть. Тем более, что в обиходе порой обращение без отчества, а по имени, тем более уменьшительному, сохраняется нередко на всю жизнь за теми, кого не принимают всерьез, не уважают, кто до седых волос пребывает в недорослях.

Мне случается часто видеть эту женщину. Впрочем, к ней больше подходит слово — дама. Вероятно, она когда‑то была недурна собой. Возможно и сейчас выглядела бы неплохо, если бы понимала, что, увы, давно, уже очень давно, немолода и что одеваться ей следовало бы соответственно возрасту. А она в свои годы все поспешает за модой, да еще в ее наиболее экстравагантных вариантах. То появлялась в мини-юбках, то в узких черных кожаных штанах с бахромой, как в ковбойском фильме из жизни Дикого Запада, то в платьице романтического стиля с воланчиками, рюшками, оборочками. Вид пугающе-гротескный. Невольно отводишь глаза.

Не ощущать собственного возраста, прибегать к ухищрениям, чтобы казаться моложе, занятие бессмысленное — все равно, что бегом догонять поезд, который ушел. Недаром образ молодящегося старика — один из самых устойчивых типов в мировой комедии. Однако если дама, о которой шла речь, превращает себя в пугало, если почтенный седовласый человек вдруг появляется с волосами цвета вороного крыла, — это их личное дело.

Но бывает, что утрата ощущения собственного возраста перестает быть личным делом. Каково смотреть на пожилую актрису, которая силится сыграть Офелию, на актера, которому давно играть бы Фамусова, а он выходит на сцену в образе Чацкого? А ведь мы еще хорошо помним такие тягостные премьеры. Сейчас они, к счастью, редкость.

Особое уважение вызывают мудрость и мужество того, кто вовремя подводит черту под определенным этапом своей жизни и творчества. Это относится не только к людям искусства. Я знаю женщину-хирурга, которая много лет делала сложные операции, требовавшие от нее не только мастерства и знаний, но и большой затраты физических сил. В городе, где она работала, и в области у нее был заслуженный авторитет ведущего хирурга. Наступил день, когда она почувствовала, что больше не может оперировать так, как оперировала. Этого еще не замечали коллеги. Первые тревожные признаки она заметила сама. Ее уговаривали остаться. Она была непреклонна. Изменила профиль своей работы в медицине. Ушла, оставив выросших под ее руководством учеников и помощников, и добрую, ничем не омраченную память. Ей нелегко дался этот шаг. Новое начало было трудным. Но она считала: этот шаг лучше сделать раньше, чем позже. Сделать его, пока он доброволен, а не вынужден. Среди многих смелых и благородных поступков в ее жизни этот был, быть может, самым смелым и самым благородным.

Над этой главой стоят заглавием слова: «Горькая тема». Что и говорить, тема действительно горькая. Но мне не хочется кончать ее горькой нотой. Каждому, наверное, приходилось видеть фотографии Л. Н. Толстого, который в преклонном возрасте не чурается никаких физических нагрузок, никакой физической работы.

Известны фотографии И. П. Павлова за игрой в городки. Число примеров можно увеличить. Их множество в разных публикациях о том, как замедлить старение.

Понимая всю важность таких примеров, мне хочется сказать еще об одном — на мой взгляд, самом важном. Физические упражнения были для великих стариков не самоцелью, а средством, чтобы сохранить бодрость для главного дела своей жизни. Оно, и прежде всего оно, неустанный труд во имя этого дела — заполнял их время и помыслы, продлевая их жизнь.

На многих языках в разных вариантах есть пословица «Бездействуя, ржавею!»