Быть собой: новая теория сознания

Мне кажется поразительным, что этими привычными и принимаемыми как данность составляющими «я» — субъективным обладанием телом и взглядом от первого лица — так легко удается манипулировать, будь то с помощью искусственной руки и кисточки или новейших технологий виртуальной и дополненной реальности. Однако у этих манипуляций есть предел. Как я уже говорил выше, обычно иллюзия резиновой руки выражается в том, что рука начинает ощущаться как собственная, хотя человек прекрасно осознает, что это не так. Но это «обычное» ощущение у разных людей выражается по-разному, а кто-то и вовсе ничего похожего не чувствует. То же самое относится к иллюзиям всего тела и иллюзиям обмена телами.

В этом смысле экспериментальные манипуляции принадлежностью тела сильно отличаются от классических зрительных иллюзий, таких как шахматная доска Адельсона, которую мы видели в главе 4. В случае с шахматной доской мы убеждены перцептивно, что квадраты отличаются оттенком серого, и сильно удивляемся или даже изумляемся, когда оказывается, что оттенок у них один. Такого удивления, характерного для зрительных иллюзий, при иллюзиях обладания телом не возникает почти никогда. Для меня самой убедительной телесной иллюзией из всех испробованных был обмен телами в Охае, но и там я ни на миг не поверил, что стал кем-то другим или куда-то переместился.

Субъективную слабость иллюзий обладания телом подчеркивает недавнее исследование, посвященное роли гипнотической внушаемости в иллюзии резиновой руки[208]. В нем принял участие и я. Исследование, проводимое психологами Питером Лашем и Золтаном Дьенешем, строилось на предположении, что сама модель эксперимента, обеспечивающая иллюзию, вызывает у испытуемого сильное подспудное ожидание по поводу того, что ему предстоит ощутить, и у некоторых уже одно это ожидание меняет ощущение обладания телом. В подтверждение этой гипотезы мы обнаружили, что индивидуальные различия в силе иллюзии коррелируют с тем, насколько человек внушаем, если измерять по стандартной шкале гипнабельности. Отличающиеся высокой гипнотической восприимчивостью сообщали о сильном ощущении принадлежности искусственной руки их телу (при синхронном поглаживании кисточками), тогда как продемонстрировавшие низкие показатели гипнабельности почти не ощутили иллюзию.

С одной стороны, эти результаты отлично согласуются с представлениями об обладании телом как о контролируемой галлюцинации, поскольку гипнотическое внушение можно рассматривать как сильное нисходящее ожидание, пусть даже такое, о котором сам участник не подозревает[209]. С другой стороны, это серьезная проблема для экспериментальных исследований в этой области, поскольку возникает вероятность, что иллюзия резиновой руки большей частью или целиком вызвана эффектом внушения. И если исследования иллюзий воплощения не будут принимать в расчет разницу во внушаемости (а они в основном не принимают), им трудно будет сказать что-то конкретное по поводу механизмов создания иллюзии. Это относится и к резиновой руке, и к внетелесным переживаниям, и к иллюзиям обмена телами, и любым другим ситуациям, в которых человека явно или подспудно подводят к ожиданию того или иного ощущения, связанного с телом.

Эти субъективно безобидные иллюзии обладания телом резко контрастируют с сильно измененными переживаниями, наблюдаемыми при таких клинических состояниях, как соматопарафрения, ксеномелия и синдром фантомной конечности, или при ярких внетелесных переживаниях, связанных с припадками или вызываемых прямой стимуляцией мозга. Настолько резкие искажения гораздо больше схожи с классическими зрительными иллюзиями, прежде всего большей убедительностью для тех, кто их испытывает. И поэтому они намного более явно свидетельствуют о том, что ощущение обладания телом и взгляд от первого лица — это действительно только конструкты, выстраиваемые мозгом.

* * *

Давайте от вопросов личностной идентичности перейдем к появлению «нарративного» и «социального» «я». Как мы видели на примере парадокса телепортации, именно на этих уровнях наша сущность воспринимается как непрерывно перетекающая из одного мига в другой, длящаяся изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц и до некоторой степени на протяжении всей жизни. Это те уровни «я», на которых имеет смысл увязывать его с именем, воспоминаниями и планами на будущее. На этих уровнях мы осознаем, что «я» у нас имеется, то есть приобретаем подлинное самосознание[210].

Эти более высокие планы личности полностью отделимы от физического, телесного «я». Телесное «я» способны ощущать многие животные, а также маленькие дети, не имея при этом никакого сопровождающего его чувства личностной идентичности. И хотя взрослые люди обычно ощущают все эти формы личности как единое интегрированное целое, когда нарративная и социальная составляющие слабеют или разрушаются, результат может быть катастрофическим.