Быть собой (СИ)

– Можно мне пойти на похороны? – каждое слово жгло язык: признать, значило смириться, а к этому не был готов. Снейп одарил взглядом, от которого свернулось молоко на пару миль окрест, и покачал головой.

Гарри почувствовал себя невообразимо глупо. Пожирателям не найти более удачного момента для нападения, никто не виноват, что невинные люди оказались между молотом и наковальней; он намерен был сделать все для того, чтобы как можно больше магов и маглов дожили до конца войны. Осознание непоправимости произошедшего нахлынуло с новой силой, и Гарри пожалел, что так и не расспросил Сириуса об анимагии – превратиться в собаку и, свернувшись в клубок, заскулить, было бы весьма кстати.

Снейп поднялся.

– Собирайтесь, Поттер, – отрывисто бросил он. – Ваши учебники и вещи доставят позже – вероятно, вы переживете их отсутствие пару дней.

Качнулась на сквозняке оконная рама, ударила в стекло ветвь росшей под окном яблони. Гарри не двинулся с места.

– Только вы знаете, что Дамблдор распорядился, чтобы я жил у Дурслей, – он сделал ударение на этом «вы».

Снейп потер подбородок и воззрился на Гарри с нескрываемым изумлением.

– Предлагаете мне стать соучастником вашего обмана?

– Да, – земля не разверзлась. Снейп водил пальцем по губам – Гарри давно заметил, что этот жест выходит неосознанно. Странная привычка для зельевара.

– Вы повредились рассудком от горя, Поттер, если думаете, что я стану игнорировать прямое указание Дамблдора ради ваших фантазий. Будьте готовы через час.

Снейп пошел по самому простому, продиктованному застарелой враждой и детскими обидами, пути, но Гарри не ощущал досады от поражения – лишь непомерную усталость.

***

Эгоистично было злиться на мертвого, однако Гарри все думал: протяни Дамблдор еще полгода – все сложилось бы по-другому. Глупая смерть. Ненастоящая. Дамблдор не был всевидящим, но и старческим слабоумием не страдал – как он забыл принять зелье? Впору решить, кто на него «Конфундус» наслали.

– Гарри? – голос диссонансом вплелся в стук капель по пологу. Люпин притворил дверь и нерешительно остановился на пороге. – Орден принял решение отправить тебя в Хогвартс.

Повода для радости Гарри не видел. На место Дамблдора придет пустоголовый болван из министерства: прихвостень Фаджа или пособник Волдеморта. Это лежало за гранью разумного и было абсолютно неприемлемым. В окрестостях школы затаился непойманный убийца – не липовый, вполне реальный. Более опасный, чем Волдеморт – тот не бил исподтишка, скрывая лицо. Слишком тщестлавен был для этого.

– Снейп, взбесился, наверное, – Гарри неохотно протянул оливковую ветвь примирения. Люпин, приободрившийся было, когда Гарри заговорил, заметно сник.

– Сказал, что мы забыли Дамблдора прежде, чем тело остыло.

– А потом?

Взгляд Люпина метнулся вбок.

– Аластор хотел послать в него «Круцио».

– Что?!

– Он сказал, что не позволит больше Северусу шпионить на Волдеморта. У Аластора есть причины ненавидеть Северуса.

– И основания его пытать?

Люпин вздохнул так тяжело, словно нес на плечах все скорби и беды магической Британии.

– Мы ничего не знаем о том, почему Дамблдор доверял Северусу.

– Если вы будете швырять в Снейпа проклятьями – он точно предаст вас.

– Нас, – кротко поправил Люпин. – Ты ведь так рвался участвовать в войне.

В последней фразе почудился упрек.

– Я не разбираюсь в политических играх и подковерных интригах.

Золотисто-карие глаза Люпина смотрели тепло.

– Ты – человек действия, как и Джеймс, – сказал он, и в голове его звучала гордость и неприкрытое восхищение. Как ни сильно было желание расспросить об отце, Гарри прервал Люпина прежде, чем тот отвлекся от темы.

– Двадцать лет назад все начиналось также?

Люпин глянул недоумевающе, потом на его лице мелькнула горькая боль понимания:

– Волдеморт действовал тоньше, увереннее и точнее. Та атмосфера постоянного страха, в которой мы жили, принуждала искать покровительства у властьимущих. Слабые люди нуждаются в защите – так было и будет всегда. Твой отец… показался Питеру недостаточно сильным.

Гарри сглотнул вставший поперек горла ком. Разговор вновь свернул на тему родителей и смерти – в сознании Гарри эти два понятия сплетены были неразрывно. Те, кто любили его так, что без колебаний отдали жизни, навсегда привязаны к слову «были». У него же осталось «есть». И еще «будет».

Необходимо узнать о предполагаемых убийцах. И лучше сделать это сейчас. Спрашивать в лоб – неосторожно, так что Гарри решил зайти издалека.

– Маглорожденные и полукровки ведь уезжали за границу? Почему, – ненавистная фамилия костью застряла в горле. – Петтигрю так не поступил?

– Поток беженцев – тех, чья чистота крови под сомнением, и без того невеликий, иссяк, когда аврорат выставил кордоны. Применение магии в месте, полном людей – в аэропортах и портах – тщательно фиксировалось. Мы барахтались как лягушки в кадке со сметаной, в безнадежной попытке сбить ее в масло… И нам это удалось благодаря тебе.

Гарри потер кончик носа – избранность и высокое предназначение - не те темы, на которые можно говорить часами.

– Римус, а о Грейлифах ты что-нибудь слышал?