Быть собой (СИ)

Он не желал, чтобы благополучное возвращение брата зависело от умения Гарри сопротивляться влиянию Волдеморта. Неверие было обидным и вполне укладывающимся в образ расчетливого и хладнокровного человека, каковым выглядел Блэк. Гарри отставил чашку – настроение испортилось окончательно. Он доказывал всем и каждому, что достоин оказываемого доверия – тщетно, его продолжали считать слишком слабым.

Блэк изучающе склонил голову набок и замер; Гарри и сам почувствовал как невидимые нити, протянутые по всему дому, дрогнули.

– У нас гости. Идите наверх, – отрывисто бросил Блэк, поднимаясь – легко, как вскакивает на лапы мгновение назад свернувшийся уютным клубком кот. Разумеется, Гарри не послушал. Узнав о своем отце нелицеприятные подробности, понял не только то, что надо смотреть глубже, чем на поверхность, сотканную из обещаний, распоряжений и приказаний. Но и то, что две волшебные палочки – лучше, чем одна, пусть преимущество и кажется незначительным.

… В валяющейся на пороге дома неопрятной груде тряпок не сразу опознал мантию Драко Малфоя. Снейп – изжелта-бледный, с окровавленными руками, - кивнул Регулусу и аппарировал.

***

– Берите его.

– А? – уже сказав, решил, что вопрос достоин первого места в номинации «самые тупые, несвоевременные и несодержательные фразы». Однако ни на что другое при виде распростертого тела не хватило.

Регулус обхватил Малфоя под мышками, Гарри взял за лодыжки; набрякшая от влаги мантия захлестнула запястья, опутывая их как веревка. Голова Малфоя безвольно мотнулась. Пятясь задом, Гарри протиснулся в дверной проем, гоня мысль, что так – ногами вперед, вносят покойников.

Они успели втащить Малфоя в дом прежде, чем на другом конце площади появились люди в масках. Пожиратели пришли по аппарационному следу.

*

Слипшиеся от начавшей сворачиваться крови волосы Малфоя подметали истертую ковровую дорожку, пока Гарри и Регулус несли его по коридору в пустующую комнату на первом этаже. Гарри очень надеялся, что там не было ничего опасного.

Гарри помог уложить Малфоя на кровать и снять с него мантию, отошел в сторону, чтобы не мешать – голова была пуста как классная доска перед началом урока. Ни единого дельного соображения не мелькало – Гарри весьма смутно представлял, как оказывать первую помощь кому-то. Он обычно бывал слишком быстр, чтобы Дадли с дружками догнали и побили его, но если не везло – вода в ванной отлично смывала кровь и грязь. Маскировать синяки и ушибы было незачем. Тетя Петуния все равно ворчала, что Гарри неуправляем и задирает окрестных мальчишек, подбивая их на драки.

– Кричер! – позвал Регулус. Гарри никогда не слышал, как тот повышает голос и нашел сейчас, что лучше бы и дальше оставаться в неведении. Проскользнула властность привыкшего к подчинению – это напоминало старшего Малфоя; на мгновение посетила неприятная мысль, что Регулус чистокровный, и мало отличается от выступающих за изгнание маглорожденных из мира волшебников. Кричер возник посреди комнаты, низко кланяясь. Его уши хлопали как наволочки на ветру.

– Принеси теплой воды, чистые полотенца и мою аптечку, – нетерпеливо бросил Регулус, и Кричер с негромким хлопком исчез, чтобы появиться минуту спустя с вытребованными предметами.

Регулус приложил пальцы к сонной артерии на шее Малфоя, испачкал пальцы, и, хмурясь, резко дернул головой – так отрицают очевидное. Разрезал потемневшую под мышками и на груди рубашку – Гарри не сдвинулся с места, захваченный пугающим и притягательным видом окровавленного полумертвого врага, – и бросил на пол. Малфой зашевелился и невнятно простонал.

Голубая жила билась на виске – слабо, но отчетливо, и Гарри невольно шагнул ближе, словно его пристальный взгляд мог продлить, удержать это биение жизни, вытянуть Малфоя из забытья.

– Если у вас слабый желудок, выйдите, – ровный голос вырвал Гарри из водоворота эмоций. Регулус вытряхнул содержимое аптечки на покрывало и перебирал теперь один пузырек за другим. На Гарри он не смотрел.

– Я в порядке.

– Тогда, если он очнется… – Регулус осекся и досадливо махнул рукой. – Кричи погромче. – Пошли, - добавил он уже мягче, обращаясь к Кричеру. И выскользнул за дверь.

Малфой метался по кровати. Из-под сомкнутых век текли слезы, бескровные губы шевелились. Он колотил руками – пястные кости, кажется, вот-вот прорвут кожу – по покрывалу, и жмурился, словно нечто ужасное стояло сейчас перед его мысленным взором, и он желал отвернуться, закрыть глаза и забыть об этом – как ребенок, который укрывается одеялом с головой и верит, что шерстяное убежище защитит от таящихся в шкафу монстров.

Гарри присел на край кровати, не в силах отвести взгляд от метки на левом предплечье Малфоя: змея извивалась, покачивала головой, раздвоенный язык мелькал в полуоткрытой пасти. Малфой плавал в зыбком мареве меж сном и явью, а Гарри казалось, что он почти может почувствовать каково там, в кошмарах, где липкая чернота льется сверху как жидкий пластик, где есть зловонное дыхание крупного зверя, гнилостная теплота и терпкий мускусный запах хищника.