Быть тенью

Комната оформлена в приглушённых красных тонах, на стенах — картины. Рамы массивные, позолоченные. Мебель сплошь из цельного дерева. Какого, не знаю, но тоже с бордовыми прожилками. Всё основательно, всё дорого, всё на века.

Лорд Аксос сел, сложив руки на груди. Молча буравил нас взглядом. Первой не выдержала принцесса. В традиционной манере обмахнулась веером и недовольно поинтересовалась:

— К чему этот спектакль, тиар?

— К тому, что через пару месяцев ваш отец умрёт.

Аккэлия приглушённо вскрикнула, едва не лишилась чувств, а я лишь прикрыла рот рукой. Не потому, что не переживала за дядю, а потому, что вышколили не мешать другим. Какая тень с эмоциями? То-то и оно. А моя главная задача — не путаться под ногами и быть на подхвате у кузины. Сопровождать её, помогать ей во всём, принимать записки от кавалеров, помогать сочинять ответы. Компаньонка её высочества.

В голове не укладывается… С чего вдруг? Король Брониус, конечно, не мальчик, хворает иногда, но чтобы умереть… Смертельную болезнь не спрячешь, давно бы шептались. Напутал что-то лорд Аксос, приснилось, не иначе.

— Вы… вы соображаете, что говорите?! — не выдержав, взорвалась Аккэлия. Мне показалось, что она сломает веер: так сильно сжала, аж костяшки пальцев побелели. — Отец здоров, это происки врагов! Не ожидала, что вы тоже враг.

К концу реплики её голос взлетел на невообразимую высоту.

Лорд Аксос фыркнул и одарил принцессу пристальным взглядом — что за птичка такая? Потом положил руки на стол и принялся их внимательно рассматривать, будто это дело государственной важности. Я тоже взглянула — ухоженные, придраться не к чему. Ногти отполированы как у девушки.

Наконец лорд Аксос соизволил вспомнить, что мы всё ещё здесь. Обращался исключительно к принцессе. А я не в обиде, я кабинет осматривала и вспоминала свою собственную комнату. Она у меня небольшая, скромная — даже не скажешь, что племянница короля.

— Ваше высочество, впредь будьте осторожны со словами, — голос лорда источал сладкий яд. — Вы ещё слишком молоды и неопытны… Король болен, серьёзно болен. Спросите лекаря. Но на вашем месте я бы верил мне. На всякий случай.

От этого «на всякий случай» меня пробрала дрожь. Если это не угроза, то я совсем ничего не понимаю в этой жизни.

Аккэлия судорожно кивнула: тоже уловила — и всхлипнула. Достала кружевной платочек и приложила к глазам.

А я жалела дядю. Страшно, очень страшно. Что со мной будет? Принцесса ко мне любви не питает — а ведь её коронуют. В двадцать, но всё же и до этого она будет править, хоть и под контролем душеприказчика короля. Кого назначат в опекуны Аккэлии, догадывалась. Лорд Аксос ясно дал это понять.

С другой стороны, болезнь короля могли и преувеличить. У нас хорошие лекари, они со всем справятся. Да и видела я монарха за обедом: чуть задумчив, но ел, ни на что не жаловался. Спросить бы, что с ним, но нельзя. Вот если только Аккэлия…

И принцесса оправдала ожидания — задала животрепещущий вопрос.

— Не при ней, — лорд Аксос покосился на меня. — Хотя и вам тоже это ни к чему.

— Но всё же? — не унималась Аккэлия. Вытерла слёзы и приподнялась, буравя взглядом королевского советника. — Я его дочь, а она… — Ну да, сложно вспомнить, кто я. — Племянница, кажется. В некотором роде. Родственница, словом.

— Его величество давно болен, уже год. Он не придавал этому значения… Уже три месяца его величество и шагу не может ступить без обезболивающего.

Потом лорд Аксос обратился ко мне и велел привести себя в порядок:

— Прибудут гости, вам надлежит присутствовать.

Я не сразу поняла где, только потом в сознании всплыло — на похоронах. А ещё мне надлежало пришить креповые банты на книгу записей соболезнований: по традиции это делали близкие родственники умершего. Жуткое поручение — при живом человеке готовиться к его похоронам.

Меня отослали, а принцесса осталась. Догадываюсь, что пошла к отцу — я бы на её месте от его постели не отходила.

Уже на следующий день слуги и придворные шептались о недуге короля. Точный диагноз никто не называл, но я поняла, что речь о воспалении почек, отравлявшем кровь, и не способной работать печени. Злости не хватало: как проглядели! Это же не сегодня началось…

Написала отцу, делясь новостями. Не уверена, что письмо доставят адресату: наверняка всю корреспонденцию просматривают. Ну и пусть, ничего крамольного не сообщала.

То, что король сдаёт, стало видно буквально через неделю. Изменился цвет лица: оно сильно пожелтело. А ещё у его величества постоянно шла носом кровь. Король становился всё более раздражительным, нетерпимым. Ел он всё меньше, вечно жаловался на качество еды и недомогания.

Слышала, что к нему постоянно вызывали врача, что дядю рвало кровью, и у него поднималась температура. Он всё реже показывался на людях, сокращал совещания до минимума, а то и вовсе перекладывал дела на лорда Аксоса.