Быть женщиной. Быть с мужчиной

симальный комфорт здесь и сейчас», спаривались за материальные и моральные блага с политиками, коммерсантами. В качестве биологических отцов выбирали высокоранговых высокопримативных мужчин — авторитетных бандитов, «крутых». Часть женщин нацелилась на зарубежного жениха — любого, хоть последнего маргинала, лишь бы с «тамошним» паспортом. Мужчины либо принялись покупать этот секс, становясь спонсорами поощрительного спаривания, либо были выброшены из процесса размножения, как это происходит с низкоранговыми особями в дикой природе. Кто-то стал брать женщин силой, превратившись в сексуального маньяка. Преступные и другие авторитеты, вожаки диких иерархий, получали секс бесплатно и в больших количествах. Всему этому способствовал «большой коммерческий взрыв», описанный Александром Туревским в книге «Как манипулировать мужчинами...» (Бирюков, Туревский, 2008). Женщины стали искать диких альфа-самцов, мужчины — сексуально привлекательных и доступных самок. Остальные человеческие качества стали не важны. Крепкая семья, особенно многодетная, превратилась в объект для насмешек. Семья деградировала до промискуитета первобытного человеческого стада. Она и теперь остаётся на прежнем уровне, разве что немного подретушированная. Многие женщины вообще плюнули на семью и выбрали мужскую социальную роль. Они либо предпочли быть бездетными, либо рожали «для себя», дабы иметь статус матери и объект для реализации материнского инстинкта. Что-то вроде котёнка. Называется это «завести ребёнка». Конфликтные, неуживчивые дамы с явным презрением (и подсознательным страхом) относятся к мужчинам, именно они стали аналогом западных феминисток и взяли чёткий курс на борьбу с мужчинами. В меньшинстве остались те женщины, которые сохранили приверженность крепкой, многодетной семье и верности мужу. Они находятся под огромным искушением оставить стезю женщины-матери, женщины-жены, хозяйки домашнего очага, и отправиться на войну с семьёй и мужчинами. Кстати, как я уже писал в главе «Патриархальная семья», далеко не все эти женщины, что называется, забитые клуши. Многие из них успешны и вне семьи. Для них социальный успех и крепкая семья — вовсе не антагонисты. Эти женщины испытывают колоссальное давление. Их моральные убеждения проходят проверку на прочность ежедневно. СМИ 252

твердят, что семья это ад, а мужчины -— садисты. Сериалы показывают «сильных независимых» женщин-одиночек как счастливый объект для подражания. Подруги наперебой советуют бросить «этого скучного мущщинку», то есть мужа, и броситься в интимные приключения. Пытаются познакомить тебя с новыми мужчинами, подмигивая и сально улыбаясь. Мама (давно разведённая) твердит «он тебе не пара» и регулярно пытается вбить клин в семью. На работе разведённые тётки постоянно обсуждают, какие все мужики — козлы, и как твой тоже козёл, изменник и подлец. Все они такие. И лучше ты от него первая уйди. Если она — юная, воспитанная девушка, то шалавистые подруги смеются над её девственностью и стремлением создать с мужем крепкую семью. Её называют лохушкой, монашкой, никому не нужной дурой. А сами хвастаются своей жизнью дешёвых потаскушек. Парни, понимая завидность такой пассии, пытаются склонить её к разврату, дабы таким мерзким образом повысить свою самооценку. Это действительно очень сложно — сохранить себя, свои убеждения в условиях внешнего давления и соблазнов. Но это давление, самодисциплина и противостояние внешнему вредоносному влиянию — удел нормальных женщин с адекватным воспитанием, в том числе и семейным. Гораздо более выгодным для широких масс российских женщин стало умелое комбинирование патриархата и матриархата в собственных интересах. Он эксплуатирует патриархальные каноны в той мере, которая выгодна женщинам, и феминистические догмы в той же мере. Это не какое-то оформившееся движение, скорее образ мышления и поведения, который присущ большинству российских женщин. Узнать последовательницу российского варинта феминизма очень просто. Она заявляет: «Я феминисткой себя не считаю, но...» А дальше выдаёт поток кондовых феминистических штампов. Когда речь идёт об обязанностях, она слабая женщина, а когда речь заходит о женских льготах и привилегиях, то дама тут же превращается в свободную, независимую амазонку. Когда речь идёт о мужских обязанностях, дама цитирует патриархальные догмы. Но когда речь заходит о патриархальных обязанностях женщины: подчиняться мужчине, быть верной ему, не перечить и не претендовать на лидерство, то женщина заявляет, что «у нас сейчас не Домострой». Обобщённо выглядит это всё примерно так так: — Я сильная, полноправная женщина, и я не подчиняюсь мужчине. Я не собираюсь слушаться его. Однако я слабая женщина, и мужчина 253